я в полутёмном классе
Приветствую глобус старый!
И вновь, теребя указку,
Растерянно мнусь у карты.
Отчаянно жду подсказку,
Но в классе – пустые парты!
А карта на стенке та же!
И кажется мне, что всё же
Алёнка сейчас подскажет,
От двойки уйти поможет.
По лестнице кто-то бродит
И, кажется, кто-то плачет,
А кто-то, нетрезвый вроде,
Под шлягер забойный скачет.
Купаемся в суматохе,
Царящей над всеми в зале.
И смех, и больные вздохи,
И слёзы на школьном бале.
Свои и чужие лица
Смешались на этой встрече!
И долго нам будет сниться
Растрогавший душу вечер.
А в сердце опять невольно,
Как юности нашей вестник,
Звучит нестерпимо больно
Мотив позабытой песни!
Я ничего не потерял
Неправду люди говорят:
Я ничего не потерял!
И жизнь моя – не сновиденье.
Она, как вечность и мгновенье,
Как карнавал – уединенье,
Восход – вечерняя заря,
Пурга в начале ноября,
В себе уверенность – сомненье,
Жестокой жажды утоленье
И, как языческий обряд,
Моё сердечное прощенье.
И справедливое отмщенье
За ложь в гнилом потоке слов
Глухих сердец, пустых голов!
И будет жизнью мне и впредь
Небесный свод, земная твердь!
Мне не нужна судьба такая,
Где в приговоре запятая
В суть дела даже не вникая
Даёт свободу или смерть!
Я не спешу под омовенье.
И вера в скорое спасенье –
Награда за моё терпенье!
И вот тогда придёт любовь,
Как праздник мне, как искупленье,
Как от печали избавленье,
Как свет в окне, как вдохновенье,
Как искра в стынущую кровь!
Лето – судная нить!
Вернуть в сердца любовь, как по наитию,
Сегодня в жизни провиденье помогло.
И это лето словно красной судной нитью
Через сердца и наши судьбы пролегло!
Всё остальное просто кажется мне лишним,
Звучат лишь чёткие НАЧАЛО и КОНЕЦ
У БЕСКОНЕЧНОСТИ холодного затишья
Между горячими ударами сердец!
Туман позёмкой стелется…
Краткость – сестра таланта.
«Что касается слога, то, чем он проще, тем будет лучше…
Главное: истина, искренность.»
Туман позёмкой стелется
По шёлковой стерне,
И штора чуть шевелится
В распахнутом окне.
А звёзды всё заметнее.
И день с собой увёл
Сдержав дыханье летнее
Заботливый Эол[1].
А в звёздах месяц гнездится
И тих, и невелик.
А мне в закате грезится
Эраты[2]