вас тут порядок, как я вижу.
– Это да. Это он всё так сделал… – испуганно откликнулась она, пытаясь сломать лоток для чистой бумаги.
– Давайте я вам помогу, – я зашёл за стойку и слегка отпихнул её в сторону. Делал я это не по доброте душевной, а чтобы поскорее закончить пребывание в этом убогом учреждении.
Я положил бумагу и захлопнул лоток. Принтер довольно заурчал и принялся печатать список жителей.
– Робот хорошо делал свою работу, не правда ли, – как бы невзначай спросил я, пробегая взглядом по списку из ста пятидесяти двух жителей.
– О, он был хорошим почтальоном. Быстрее, чем я.
– И посылки, наверно, никогда не терял, – хмыкнул я.
– Я их тоже не теряю! – снова слегка испугалась она. – У меня ничего не пропадало ещё! Я честно работаю! А если вы по поводу бандероли, то Леонид её сам потерял!
– Успокойтесь, я вас ни в чём не обвиняю, – произнёс я однако таким тоном, как будто считал её виновной во всём случившемся.
– Я хорошо работаю, – её губы задрожали, как будто она снова собралась поныть.
– Вам, наверно, тяжело носить корреспонденцию и посылки, – я небрежно кивнул в её сторону, намекая на явный избыточный вес.
– Ну, так мне это наоборот полезнее, – она снова покраснела, кто бы знал, почему. – Я хожу и хожу… Да и небольшая у нас деревенька, пять улиц всего, легко всё обойти за пару часов.
– Да и почты, наверно, не так уж и много, – предположил я.
– Перед праздниками бывает больше…
– Последний вопрос, – я посмотрел на неё в упор, внимательно считывая микро-мимику. – Вы причастны каким-либо образом к поломке почтового робота?
– Ничего не делала! – с жаром воскликнула женщина, и вот теперь я ей почему-то поверил.
– Всего хорошего.
Я вышел на улицу, спустился по ступенькам мимо сидящего усача и проследовал к кафе. Светловолосая женщина всё так же находилась на веранде и цедила свой сок.
– Не подскажете, тут есть ещё какое-нибудь кафе? – я обратился к ней вполне вежливо.
– Два кафе в деревне на пятьдесят домов? – её едкого сарказма хватило бы и на пятерых человек. – Как вы себе это представляете?
– Хозяин тут? – теперь я был заслуженно груб с ней и считал это правильным.
Она молча махнула рукой куда-то внутрь и погрузилась в созерцание содержимого стакана.
Я поднялся по ступенькам и вошёл в кафе. Признаться, я ожидал чего-нибудь в духе двадцатых, и поэтому меня удивила современная дизайнерская обстановка со светлыми стенами и лёгкой скандинавской деревянной мебелью. С потолка на длинных мягких шнурах свисали причудливые светильники, выполненные из стеклянных банок, бо́льшая их часть была погашена, поскольку вполне хватало дневного света, свободно проникающего внутрь через огромные окна. За деревянным прилавком еле слышно мурчал раритетный радиоприёмник, а в углу жужжал современный кофейный аппарат, исторгающий из себя напиток.
– Есть кто? – громко спросил я, подходя к двери