равно тебе водить!
Позади мальчика, в центре большой комнаты, стены которой были сложены из толстых потемневших бревен, стоял сутулый и седой пожилой мужчина. Тема называл его дядей, но на самом деле Архивариус был только лишь воспитателем, временным наставником и хранителем этого ребенка. Самого важного ребенка в городе. А точнее – в постоянно разрастающейся загадочной Волшебной стране – той, что когда-то была просто столичным мегаполисом.
С того момента, как малыша передали ему, только он отвечал за то, чтобы местонахождение юного Магистра не стало известно никому, кроме его матери и отца. И еще он считал своим долгом воспитать в меру своих сил этого маленького человека, научить его тем знаниям, что были доступны ему, как единственному Архивариусу магического мегаполиса… сейчас заплаканный Тема смотрел в окно на черное солнце и лишь бессильно хлопал глазами. детьми. гистра. и трансе. ороной.
В комнату вошла высокая, сухая, как старое дерево, женщина. Вид ее был строг, что еще больше подчеркивалось большими квадратными очками и собранными в тугой пучок черными волосами. Своим холодным жестким взглядом она немедленно наградила Архивариуса, отчего тот невольно отвел глаза в сторону. Но едва она увидала Тему, взгляд ее тут же стал мягче, а тонкие губы тронула вымученная улыбка.
– Ты чего это ребенка мучаешь? – не вполне доброжелательно поинтересовалась женщина.
– Никто его не мучает, Полина, – стараясь говорить мягче, ответил Архивариус. – Он просто пытается исправить свою ошибку….
– Жаль, что я не могу исправить свою, – с неожиданным упреком заявила Полина и, подойдя к Теме, принялась гладить того по густой шевелюре, что-то шепча на ухо.
Архивариус закатил глаза и в сердцах безмолвно выругался.
Полина была его наказанием. Карой, ниспосланной Игрой за какие-то прошлые, давно позабытые уже грехи.
Как известно, Игра вывернула привычный мир наизнанку, поставив все с ног на голову, сделав белое черным, а черное – белым. Ну, а точнее – сделав все тем, чем оно и было на самом деле, без прикрас и иллюзий. И Москва, как ей было положено, стала Волшебной, и люди получили разные, порою странные, порою смешные, а иногда и не очень приятные личины – те, которые полагались им за собственные поступки и образ мысли.
Игра вызвала наружу многое из запрятанных в глубины души человеческих тайн. И теперь эти тайны вполне явственно отражались на человеческих лицах, в их новых обликах, а у некоторых – маячили перед глазами, не давая душе успокоиться.
Надо полагать, Полине было не легче. Особенно, если учесть, что в ТОЙ жизни она была настоящее красавицей и привычно купалась в волнах мужского внимания.
А теперь лишь этот малыш счастливым образом скрашивал их серое существование с ярком и насыщенной магией городе. Правда, у Архивариуса был еще и его Архив…
Но теперь, видимо, пришел конец и этому маленькому иллюзорному счастью. Мальчик стал слишком большим, для того, чтобы и дальше оставаться в неведении относительно своего истинного «я». А, значит,