замотал головой он, – Ну вроде бы нет. Он тут ни при чем. Ни в прямом смысле, ни причиной, даже скрытой, вроде не служил. Мы дружили, у каждого была своя жизнь. Тут мы с Валей сами не разобрались. Хотя… я до сих пор не понял, почему меня стала нервировать бывшая? Дело в ней, или во мне самом?
– Или, может, в этом что-то кроется? По-ту-стороннее…
– Не знаю. Честно. Вроде, нет. – мучительно задумался он, стараясь отловть в себе истину.
– А в целом? Причиной твоего разрыва не послужило влечение к своему полу? Интерес? Желание экспериментов? Нет? Были мысли? Может, кто еще?
– Не расчищал ли я пространство для нового опыта? Мне все же кажется, что просто завязывал со старым. Хотя у меня и с девушками такового не много, сказать по-правде. Но вряд ли я намеревался что-то наверстывать, скорее – отдохнуть. Найти себя. А уж на счет парней – конкретно ли или абстрактно… Хз. – мотнул головой он, пробиваясь в собственных загустевших мыслях, – прям вступать… Такие вариации я никогда и с девушками-то не практиковал.
– То есть я правильно понимаю, другого гомосексуального опыта у тебя не было? И ты не испытываешь потребности в такой сексуальной форме?
– Нет. Вроде. Но как личности меня увлекают парни.
– Многие?
– Бывает.
– Часто?
– Не очень. Но бывает. С девушками такого почти не было, чтоб завораживали. Они всегда на меня западают. С ними все очень просто. И в них нет чего-то такого… Что зажигает. Все эмоции.
– А кто больше всех, или дольше всех зажигал твои эмоции?
– Ну он… же.
– Тот же друг?
– Ну да. Назар.
– Почему? Чем? Чем он цепляет?
– Он – немного инопланетянин. Творческий. Харизматичный. Он направил меня в правильное русло по жизни. Подарил нечто, что я сейчас считаю своей главной страстью.
– И что же есть твоя главная страсть?
Парень выдохнул почти огнем, задрав подбородок. Но владел собой безукоризненно. Ему не пришлось раздумывать над ответом. Этому ответу в сопровождение нашлась полуулыбка удовлетворения.
– Сцена. Движение, кураж. Действие и действо. Свет. Море глаз. И ощущение, что ты – все можешь.
– И дистанции, да?
– Ну да.
Мимолетно так…
– Знаете, без нее я бы… пропал.
– Без девушки?
– Без сцены!
– Пропал?
– Отморозился бы так, что ничего бы от меня живого не осталось. Она – мое жизненное пространство. Люди творят, чтоб выразить свои чувства, свою боль, страсть, выразить себя. А я…
– …в поисках каких-нибудь эмоций. – догадалась она. – Сцена. Более весомое пространство для тебя, чем сама жизнь?
Она вдруг вспомнила. В 15 этот парень поступил к ним с нервным срывом на почве странного комплекса отличника. Он говорил, что его будто не существует, он словно спит и никак не может проснуться, что ничего не чувствует. И этот срыв чуть не привел его на учет в детской комнате милиции: начались вспышки агрессии, разбитые стекла, которые он объяснял как «я должен был сделать… что-нибудь…».