доминировать чувство собственной исключительности. Да, во мне жил легкоранимый непризнанный гений, которого я постоянно стремилась нейтрализовать через смирение и покладистость ради своего же спокойствия. Но когда он брал верх над всем, у меня начинались внутренние конфликты, которые позже, как протест, выливались наружу. Тогда у меня возникал конфликт уже внешний, когда я начинала яростно хлопать кое-как открывшимися когда-то передо мной дверьми и сжигать построенные с таким трудом мосты. Я была не в их вкусе. Коллег, работодателей и беззаветно любимых мною мужчин.
Возможно, подобное поведение со всеми этими реакциями выработалось ещё в моём детстве, когда меня беспочвенно короновали и ждали соответствия, но позже, разочаровавшись во мне, автоматически и бесповоротно понизили в ранг неудачниц. И я, недоумевая, как же так произошло, начала бичевать себя за то, что недостаточно хороша, но в то же время взращивала обиду за то, что меня больше не любят, всё ещё тщетно пытаясь отбить свои позиции, ту любовь и доверие хоть как-нибудь, но вернуть или ещё раз заслужить. Но что-то пошло не так и стать достойной я больше так и не смогла, но смогла стать удобной и легко управляемой, в надежде хоть как-то реабилитироваться в социальной среде.
Была у меня ещё одна слабость. Я любила книги. Я любила их читать и любила их писать. Но разве могла я написать что-нибудь достойное внимания? Все мои произведения уничтожались, как только я ставила в них последнюю точку. Уничтожались мною же, как что-то не важное, глупое и пустое. И вот теперь я, в порыве гнева, уволившись с работы, временно высвободила своего гения, почувствовав уважение к себе за то, что наконец смогла озвучить свои претензии, хоть и таким странным способом (тогда в моей жизни это было впервые), наконец-то решила опубликовать свою последнюю книгу, которая была ещё неоконченной и поэтому уцелела.
Собственно, возвращаясь со своим произведением, которое по мнению очередного издательства было «очень ниже среднего», я и забрела на собеседование в эту компанию, хватаясь за последний шанс как за соломинку.
О чём были мои книги? Я писала о любви, о людях и об их взаимодействии. Я писала о том, с чем лично мне пришлось столкнуться с последующим анализом причин, вызывающих происходящее. Я не умела убедительно доносить свои мысли в устной форме, поэтому я пыталась достучаться до этого мира через книги. Так сказать, отойдя на безопасное расстояние.
Зачастую знакомые, узнавая какие-то свои поведенческие модели, откладывали сырой вариант моей книги как что-то весьма отталкивающее и возмутительное. Но были и люди, подобные мне, узнающие себя в позиции жертвы, с которой я и писала главную героиню. Вот они-то и были весьма благодарны за этот подробный анализ. Можно сказать – о вкусах не спорят, но сложно предугадать вкус человека, работающего в издательстве, который и решает судьбу произведения.
Сказать Дену о том, что я пишу, я постеснялась, поэтому сказала, что в последнее время смотрю телевизор. Чем его очень насмешила.
– Лиза,