эти ворота спилили и принесли мне на продажу.
– Чудны дела твои, – покачал я головой. – Когда-то мы облазили здесь каждый подвал, и никому в голову не приходило ставить решетки или хотя бы предупреждающие таблички. Наши мозги тренировались самостоятельно, и мы точно знали, куда идти можно, а куда не стоит. А сейчас? Без указателя или еще лучше стрелочки на полу никто и шагу не ступит.
– Поколение ЕГЭ, – вздохнул на заднем сиденье Мирон. – Они не виноваты, что их натаскивают на тесты, просто привыкли, что у каждой задачи должны быть варианты ответа. Здесь такая же ситуация. Если стрелка нарисована, то надо либо идти по ней, либо не идти, а вот самостоятельно выбирать дорогу людей научить забыли.
Мы припарковались у одного из боксов в самом дальнем конце гаражного комплекса и начали выбираться из машины.
– Кстати, Мирон, – вспомнил я. – Думаю, что тебе понравится история. Когда-то давно мы с друзьями приезжали на этот форт с ночевкой на выходные. И поскольку мероприятие стало достаточно регулярным, то мы облюбовали один из казематов во-о-он на том холме.
И я показал рукой напарнику в направлении восточной оконечности форта.
– Так вот, – продолжал я. – Со временем у нас там появились чурочки для вечерних посиделок, кто-то притащил керосиновую лампу, в общем, сплошная романтика. И представь себе наше удивление, когда однажды в пятницу вечером приезжаем мы для традиционных посиделок, а в нашем каземате копошатся какие-то непонятные товарищи.
Я вздохнул, вспоминая эмоции тех дней, и потащил из кармана сигареты.
– Мы естественно к ним. Господа хорошие, давайте по-человечески, это наше место, и мы здесь уже давно обитаем, так что будьте любезны освободить жилплощадь. А они в ответ говорят: «Ребята, да не переживайте, мы археологи, буквально на полчаса», и бумагу с гербами и печатями нам показывают.
– Прикольно, – оценил мой рассказ Мирон, глаза которого уже начали поблескивать от любопытства. – И что дальше?
– Да что дальше? – снова вздохнул я. – Мы ночевали в этом каземате год, и представь себе наше изумление, когда они на наших глазах откапывают большую шкатулку золотых монет. Буквально на штык лопаты в землю была закопана. Оказывается, мы столько времени в прямом смысле этого слова спали на золоте и даже не подозревали об этом.
– Да ладно? – выдохнул Мирон. – Целая шкатулка?
– Вот как же ты надоел с этой историей, – донесся до нас голос Костяна, уже открывшего ворота. – Мирон, не принимай близко к сердцу, он всем эту байку рассказывает. Столько лет прошло, а он всё успокоиться не может.
– Чего это байку? – возмутился я. – Истинная правда!
– Да я знаю, что правда, – ухмыльнулся Кузнечик, вытаскивая на улицу огромные напольные весы, пару стульев и пластиковый столик. – Но ты так переживаешь, как будто есть вариант вернуть эту шкатулку. Или ты её из кармана выронил. Она ушла, прими это как факт и отпусти ситуацию. Убыло в одном месте – прибудет в другом.