сказала она и поспешила в дом, откуда до ушей мальчика донеслось тихое шуршание. Уже через мгновение Элиза снова появилась на пороге, медленно направившись к Гийому. Теперь она не смотрела на него – все ее внимание было сосредоточено на доплетаемом на ходу венке из травы, веревочек и полевых цветов.
– Сама сплела? – Гийом заинтересованно подошел и уставился на украшение. В его доме обретались различные драгоценности, но отчего-то они интересовали мальчика куда меньше.
– Да. А как же иначе? Когда плетешь венок или браслет… или даже просто косицу, важно, чтобы ты делала это сама. – Элиза провела рукой по своим волосам. – Потому что ты туда, – она помедлила, подбирая слово, – думаешь. Думаешь всякое хорошее, понимаешь? Заплетаешь хорошее. И оно там остается, а потом этим можно пользоваться.
– Это какая-то магия? Сложное запретное колдовство, да? Нужны… ритуалы, чтобы этим пользоваться? – подобравшись, спросил Гийом. Он пытался говорить с легким нарочитым укором, какой был принят в его кругах, но не мог, потому что «сложное запретное колдовство» вызывало у него интерес, а не осуждение.
Он знал, что Элиза не верит в то, во что верит он и его семья. Что она не христианка. И не молится. И не носит нательного креста. И почему-то многим из-за этого она казалась опасной, хотя Гийом, как ни силился, не мог понять, почему.
– Не нужны ритуалы! – Элиза звонко рассмеялась. Подойдя ближе, она привстала на цыпочки и надела венок ему на голову. – Все просто!
Гийом открыл было рот, чтобы возмутиться, но не стал.
– Просто, значит. Ну, спасибо. – Он потрогал странное сооружение на своей голове и косо улыбнулся. – Я теперь похож на лесного гоблина.
– Не похож. – Элиза легонько толкнула его в грудь. – Тебе даже идет.
Венок и вправду на удивление сочетался с его длинной подпоясанной рубахой, украшенной тонким растительным узором.
– Может быть, – задумчиво сказал он, поднимая глаза к небу. Солнце скоро должно было сесть. Гийом нехотя повернулся к Элизе и сказал: – Кажется, мне все-таки пора уходить. Зазеваюсь – придется идти в темноте.
Элиза кивнула.
– Лучше не надо, – настоятельно ответила она. Гийом поджал губы: было видно, что уходить ему не хотелось.
– Спасибо за… это. – Он неловко поправил съехавший на лоб венок и неспешно зашагал к тропе. – Доброй ночи, Элиза. Храни тебя Бог.
Элиза неловко нахмурилась, понимая, что не знает, что отвечать. Решив, что выбрала самый верный ответ, она произнесла:
– И тебя… пусть хранит. Доброй ночи.
Она посмотрела мальчику вслед, вздохнула, оправляя платье, и вернулась в дом.
Гийом побрел к особняку, с удовлетворением подумав о том, какую реакцию его странный внешний вид вызовет у семьи. Если родители все еще держат в головах идею о его помолвке, то теперь перестанут. Гийом верил, что «дар ведьмы» поможет ему в этом.
Графское семейство очень неоднозначно относилось к дружбе своего единственного наследника с теми, кого звали ведьмами. С одной