из ЦУВЗ. На данной должности он работал совсем немного, полтора года, желая и дальше продолжать военную службу на этом месте.
Секретарь постучала в дверь и пригласила двух мужчин. В кабинет вошли Шаранский Иннокентий Захарович, полковник ЦУВЗ, и Серепенский Артур Васильевич, подполковник.
Шаранский был огромным оборотнем и вел себя нагло, пренебрежительно, но тихо. Подполковник своим поведением показывал: он сделал одолжение, что сюда пришел. В Серепенском была душа выскочки, которая проявлялась в любой ситуации.
Через двадцать минут стандартных разговоров Артур Васильевич цыкнул зубами и сказал:
– В общем, так. Мне нужны из вашего подразделения два солдата. Они должны обладать аналитическим складом ума, боевыми навыками и… быть самыми лучшими в группе. Кого можете предложить?
– У меня очень хорошие солдаты, но самые лучшие это Оползень и Немезида.
– Слышал… слышал, что они отличные стратеги и настоящие профи. Отлично, тогда завтра направляете их в нашу группу…
– Оползень вам подойдет, но Немезиду нельзя брать в вашу боевую группу.
– Почему это? – недовольно рыкнул Артур Васильевич.
– Потому, что она нестабильна… для убийств…
– Тогда почему ты мне предлагаешь неуравновешенную психичку? И что она делает в твоем отряде? – заорал подполковник.
– Она лучшая! Даже лучше Оползня… но на боевые расправы в вашу группу ее нельзя пускать.
– Объясните! – зарычал полковник.
– Она к нам пришла три месяца назад. Не девушка, зомби. Она во всем лучше всех: физическая подготовка, выдержка, стратегия, различные боевые искусства на отличном уровне, но если в процессе захвата затрагиваются невинные люди, которых она не смогла спасти, то… она замыкается.
– Но задания выполняет? – прищурившись, спросил полковник.
– Да! – ответил Николай Петрович.
– Тогда нормально. Она солдат и должна молча переступать свои страхи и комплексы. У нас отряд первоклассных воинов, и ее место в этой группе. А проблемы с психикой… мы задавим их в корне… одной нашей боевой вылазкой, – скалясь хищной улыбкой, сказал Иннокентий Захарович.
– Но у вас же группа, которая выполняет самые опасные, невыполнимые операции, и они никогда не оставляют никого в живых, если кто-либо видит спецгруппу в деле.
– Мы постараемся не посылать ее на эти задания, – отмахнулся подполковник.
– Но… я… – стал мямлить глава управления.
– Я сказал отправлять, значит, отправляйте! Остальное – наши проблемы. И советую не открывать рот на мои приказы, если хотите здесь работать.
– Конечно. Простите.
– Отлично. Вопрос решен, – сказал Иннокентий Захарович и пошел на выход.
Артур Васильевич посмотрел презрительно на сердобольного оборотня и двинулся следом за полковником.
Жариповский молча наблюдал за уходом гостей. Когда они ушли, у него появилось отвратительное ощущение надвигающейся беды. Он чувствовал, что