после расселения по номерам сходить перекусить в ресторан при гостинице, а потом прогуляться по вечерней Йокогаме.
Быстро разобравшись с вещами, Генрих ополоснулся в душе, разложил кое-какие бумаги на столе, чтобы вечерком поработать с ними, и отправился в холл ждать Мари.
Двери лифта медленно открылись и… Генрих зажмурился. Навстречу плыла нимфа, нет – богиня, он даже не мог подобрать слова. Милое её личико было обрамлено белокурыми локонами, спускающимися лёгкими волнами на плечи и спину, миндалевидные, бездонной голубизны глаза, были всё так же заманчиво распахнуты, на блестящее платье цвета морской волны она набросила жакет с меховой оторочкой, её ровные ножки подчёркивали изящные туфельки на высокой шпильке. В руках Мари держала маленькую сумочку. Генрих громко прочитал Шекспира:
Она затмила факелов лучи!
Сияет красота её в ночи,
Как в ухе мавра жемчуг несравненный —
Редчайший дар, для мира слишком ценный…
И я любил? Нет, отрекайся взор:
Я красоты не видел до сих пор!
– «Ромео и Джульетта»! – засмеялась Мари. – Я подумала, пока разбирала вещи, быть может, вы согласитесь сходить в другой ресторан? Здесь недалеко есть небольшой уютный ресторанчик «Matsuya», там недорого, но очень вкусно кормят: мисо-суп из смеси соевых бобов, риса и пшеницы, салаты и вкуснейшая свинина. Предлагаю пройтись пешком.
– С огромным удовольствием! – галантно подставил ручку Генрих. – После предлагаю прогуляться к одной из достопримечательностей этого удивительного города – морской башне «Marine Tower». Поднимемся на обзорную площадку, посмотрим на гавань, из которой нам завтра уходить в море. Вы знаете, что эта башня – самый высокий маяк в мире?
– Я боюсь высоты, – засмеялась Мари.
– Ну вы же не одна, а со мной, – сжал локоток девушки Генрих.
До маяка «Marine Tower» они добрались ближе к вечеру. Их подняли на скоростном лифте на отметку сто метров на смотровую площадку. Открывшийся вид поражал любого забравшегося на столь большую высоту. С одной стороны был виден весь порт с пришвартованными судами, большими и малыми, однопалубными и многопалубными лайнерами, катерами, прогулочными корабликами. С другой – открывался вид на Йокогаму.
Непринуждённое общение очень быстро их сблизило. Мари казалось, будто она знает этого мужчину много лет, столь дружески и весело они болтали. Время летело незаметно, вот-вот огромной тёмной птицей опустится ночь, мягко укрыв прекрасный японский город распростёртыми крыльями, пахнущими морем и цветами.
Мари прижалась к Генриху худеньким телом, его бросило в жар. Смеркалось, на маяке зажглись огни, и вся башня начала переливаться разными цветами. Стало совсем холодно. Генрих мягко обнял Мари и ещё крепче прижал к себе. Она подняла лицо, уголки губ слегка растянулись в улыбке, которая ещё больше оживила её лицо. Глаза их встретились.
Генрих невольно приблизил свои губы к её губам: ему внезапно так