Рано или поздно копы вернутся. Что же делать?
Я схватился за ржавый край контейнера, чтобы выскочить, и тут же порезал ладонь. Прижал ее к губам. Кровь. Во мне мигом проснулся врач и напомнил об угрозе столбняка. Оставшаяся часть сознания объяснила врачу, что столбняк, пожалуй, наименьшая из грозящих сейчас опасностей.
Я прислушался.
Шагов не слышно, раций – тоже. Сирены продолжали выть. А чего, интересно, я еще ожидал? Сбежавший убийца бродит по нашему славному городу, и бравые парни перевернут все кругом, чтобы жители могли спать спокойно.
Куда же деваться?
Понятия не имею. Зато точно знаю, что оставаться на месте нельзя, нужно удирать отсюда как можно скорее.
Я снова прокрался к выходу. Шагов и раций по-прежнему не слыхать. Замечательно. Я задумался. Удрать – дело хорошее, только куда? Надо двигаться к востоку, хоть места там и незнакомые. Правда, я видел неподалеку рельсы…
Метро!
Все, что от меня потребуется, – это сесть в поезд и сделать несколько пересадок. Только вот где ближайшая станция?
Я попытался восстановить в памяти схему метро, и тут откуда ни возьмись на улочке появился полицейский.
Он был юн, свежевыбрит и розовощек. Голубые рукава форменной рубашки аккуратно завернуты – два одинаковых валика, натянутых на крепкие бицепсы. При виде меня полицейский застыл от удивления.
Мы оба замерли. Я очнулся на долю секунды раньше.
Если б я попытался ударить его, как какой-нибудь боксер или каратист, мне, скорее всего, пришлось бы выковыривать из черепа собственные зубы. Но от ужаса я бросился на него как ракета: всем телом, прижав к груди подбородок. Элизабет хорошо играла в теннис. Как-то она сказала, что, когда противник у сетки, лучше всего послать мячик прямо ему в живот – чтобы он не знал, куда кидаться.
Нечто подобное я и сделал сейчас.
Я ударил парня всей своей тяжестью, уцепился за его плечи, как обезьяна за ветку, и опрокинул. Согнутыми коленями воткнулся ему прямо в грудь, головой с прижатым подбородком – в челюсть.
С оглушительным грохотом мы рухнули наземь.
Раздался хруст, в голове, там, где она врезалась в челюсть противника, взорвалась боль. Юный полисмен захрипел, ему не хватало воздуха. Судя по всему, я сломал парню челюсть. Меня охватила паника, я откатился от полицейского, будто он был бомбой, которая вот-вот взорвется.
Я напал на представителя власти.
Некогда размышлять об этом. Надо убраться отсюда как можно скорее и дальше. С трудом поднялся на ноги, хотел шагнуть и почувствовал на своей лодыжке пальцы полицейского. Повернувшись, я увидел его глаза.
В них плескалась боль. Боль, которую причинил я.
Я поднял ногу и пнул противника по ребрам. Он снова захрипел, изо рта хлынула кровь. Неужели я это делаю? Еще пинок. Достаточно сильный, чтобы заставить лежащего разжать ладонь.
Я повернулся и побежал.
Глава 25
Эстер и Шона рванули в клинику на такси. Линда села на трамвай и поехала к своему консультанту в Международный финансовый центр, чтобы