уснуть и чувствовала болезненное одиночество…
– Твоя мама очень красивая женщина, Валентина. Тебя не раздражает, что я говорю это?
Тина заморгала, пытаясь ухватить нить разговора, и подняла голову, когда он подошел ближе.
– А должно раздражать?
– Я не знаю. Ты не думаешь, что я мог бы переспать с Лили? Может быть, я уже спал с ней? – Лука остановился перед Тиной и улыбнулся: – Это тебя беспокоит?
– Даже знать не хочу! Мне все равно! Меня не касается, с кем ты спишь.
– Конечно не касается. И, конечно, Лили очень красивая женщина. Хотя по сравнению с тобой…
Лука коснулся пальцами ее лба, погладил непослушные пряди волос. Тина ахнула, дрожа от прикосновений и думая: она должна остановить его, должна отойти. Но Лука сам отошел от нее, опустив руку. Тина заморгала, немного ошеломленная, чувствуя, как будто уступила ему.
– Ты сказал маме, что мы старые друзья.
Он пожал плечами и сел в кресло из красного бархата.
– А разве нет?
– Мы никогда не были друзьями!
– Ну же, Валентина… – Лука произнес ее имя так, будто снова погладил бархатной перчаткой. – Конечно, учитывая то, что между нами было…
– У нас нет ничего общего! Мы провели одну ночь вместе, одну ночь, о которой я жалею до сих пор. И не только из-за того, что ты сказал, когда мы расставались.
– Я не помню, чтобы эта ночь была такой неприятной.
– Возможно, ты вспомнил другую ночь? С другой женщиной? Уверена, их было много, так много, что тебе легко запутаться в воспоминаниях. Но я не сбита с толку. Ты не мой друг. Ты вообще мне никто. Никогда не был кем-то для меня и никогда не будешь.
Вот сейчас Лука уйдет. Поймет, что между ними больше ничего нет, и уйдет. Но он лишь подтянул длинные ноги и удобнее уселся в кресле.
– Когда твоя мать впервые пришла ко мне за кредитом, – сказал он голосом, который заставил ее обратить внимание на каждый слог, – я собирался ей отказать. У меня не было никакого намерения давать Лили деньги.
Тина ничего не сказала. Она чувствовала: не было никакого смысла спрашивать, почему он изменил свое решение. Лука все равно ей скажет, даже если она не захочет знать.
– Я схожу посмотрю, как там кофе, – сказала Тина, делая шаг к лестнице.
– Нет, – ответил Лука, преградив ей выход в одно движение, и заставил ее удивиться, как такой большой мужчина мог двигаться так грациозно. – Кофе подождет, пока я не закончу. Пока ты не дослушаешь.
Тина посмотрела на него. Черты его лица были так красивы и так жестки одновременно… И только через минуту до нее дошло – Лука изучает ее так же внимательно, как и она его.
– У меня не было желания одалживать эти деньги твоей матери, – продолжил Лука. – Но потом я вспомнил одну длинную ночь в номере с камином, с коврами на полу и перьевым одеялом, согревающим широкую кровать. Вспомнил девушку с кожей цвета сливок, с янтарными глазами и золотыми волосами, которая оставила меня слишком быстро, весьма рассерженная.
Тина уже не сдерживалась:
– Ты даешь