у него.
– Бывало и лучше, Витя. Наташа дома?
– Не, уехала с детьми к тёще до выходных, можем отдохнуть по-мужски, сто лет не виделись всё ж, ты проходи давай.
На первый взгляд, никогда не ступавшему в хоромы Виталия, могло показаться, что мой старый знакомый жил в недорогой, по меркам Москвы, трехкомнатной квартире.
– Для начала просто поговорим, выпить всегда успеем – расположились на кухне – Тебе чай, кофе?
– Не люблю чай, давай кофе.
Вместе с чашкой ароматного напитка Виталий принес миску с мелочёвкой, на вроде сушек и разломанных кусочков шоколада, по виду горького. Сам хозяин квартиры отлучился на несколько минут и вернулся с кислой миной на лице.
– Работа, сам понимаешь.
Сам понимаешь. Прекрасно понимаю. Виталий работал в налоговой, зарабатывая неплохо, и под старость накопил на евроремонт. Для огромного муравейника он хороший работник – лишних вопросов не задаёт, держит язык за зубами и работает в меру своих сил, не выше своих обязанностей, обезопасив и себя, и начальство от лишних морок. Откуда знаю? Сам к нему обращался за помощью в девяностые.
– Ты закончил?
– Да, погнали футбол смотреть?
Добавив две чайные ложки коньяка в кружку, прихватив закуску – копченный сыр, вяленной колбасы, сухарей и прочего – переместился с другом в зал, захватив из холодильника коробку пива. Нормально отдохнули и обменялись новостями. Попойка затянулась на несколько часов, запись футбольного матча, окончательно надоев, пошла по третьему кругу.
– Слухай, можно тебя попросить кое о чём, как друга?
– Ну?
– Пошли, – повел он нас в подъезд, – Вопрос деликатный.
Поднимались до самого верхнего этажа пешком, и нырнули за старую металлическую дверь. Виталий, видимо, пересмотревшись шпионских боевиков, заозирался, проверяя нет ли за нами хвоста.
– Недавно в лифте установили новые камеры, а дело настолько деликатное, что не хочется оставлять очевидных следов – в этом весь Витя, параноидальный до мозга и костей – Пошли, нам в самую дальнюю комнату.
Махнув рукой, Витя привел нас к приоткрытой спальне, оттуда доносилась музыка из какой-то незнакомой мне детской передачи. Остальные помещения оставались пустыми. Отопление в квартиру не подавалось и неприятный холод сковывал, мешал свободно дышать.
Я ожидал увидеть все что угодно, но не полуголую девушку на деревянном полу рядом с телевизором, по которому шел детский мультфильм. В углу комнаты горкой свалены пустые упаковки полуфабрикатов.
Виталий не напоминал опасного насильника: лысина в форме подковы, лишний жирок, щурящиеся глаза и не сползающая добродушная улыбка. Теперь, когда я его так описал, он действительно выглядел как заправский извращенец.
Виталий поспешил поправить недоразумение:
– Нет, я ничего с ней не делал. Ты что-нибудь слышал про "Измененных", или нет?
– Впервые слышу.
– Что ж, постараюсь кратко и понятно: Измененные – это люди, подвергнутые