отправлю твоего сына в Швецию лет до двадцати, ясно? Девочка поедет к Элизабет сегодня же. Ты будешь наблюдать за ней отсюда.
– Тогда ты не увидишь свою дочь до тех пор, пока я не увижу свою в живую. Прощание не в счет. Мы должны быть в равных условиях.
☆☆☆
Наступило прохладное утро. Малышка стояла на пустынном берегу моря, ветерок обдувал распущенные волосы. На долю секунды стало зябко, она зашла в теплую воду по колено. Невыразимое ощущение разлилось по телу, заставило сердце биться спокойнее. В родных краях всегда так. Девочка будет тосковать по этим местам.
Горизонт был наполнен переливами красок. Между небом и водой сновали стайки чаек. А море, наполненное переливами волн, блестело. Рядом с ногами девочки бесстрашно проплывали разноцветные рыбешки. Камушки были так красивы, что хотелось все забрать с собой, а потом часами рассматривать и вспоминать родной океан.
В такие моменты хотелось остаться здесь вопреки приказам бабушки. Она же никому не навредит, если останется здесь. Взрослых невозможно понять.
Предстояло долгое путешествие. Девочка должна была покинуть дом родителей на одном из островов в Индийском океане, переехать к Элизабет и учится там. Ее с детства учили разговаривать на офилинском языке, языке хранителей, но она все равно была не сильна в этом. Все говорили, она должна радоваться, но на глазах появились слезы.
«Я буду скучать!» – громко вырвались у девочки эти слова и прокатились по морской глади.
Океан будто услышал ее и слабо зашумел. Вот оно дыхание воды, его хранят долгие тысячелетия офилы и хликонеры. Это чудо будет всегда рядом.
☆☆☆
В это время в главном зале первого этажа коттеджа собрались несколько членов семьи. Голубой мраморный пол, небесный свод потолка, многочисленные лепнины говорили о материальном положении семьи. На одной из стен прямо из потолка бил шумящий водопад и исчезал чудесным образом чуть выше пола. Здесь же находилось несколько дверей, ведущих в разные коридоры, и широкая ажурная лестница.
Светловолосый мальчик стоял, прижавшись к колонне, и, сложив руки на груди, наблюдал за происходящим. Александр и Марин тихо о чем-то разговаривали. Аква медленно спускалась по ступенькам лестницы. Мужчина в смокинге безмолвной тенью стоял около двери.
– Ты плакала? – проницательно поинтересовался Александр у жены, та лишь отвела глаза в сторону. – Мы обязательно что-нибудь придумаем. Ты говорила с матерью?
– Она слишком самовлюбленная, чтобы понять другого. Мы бессильны в данной ситуации. Как я ни просила, ничего не вышло. Но она удосужилась настроить ежедневную слежку за дочкой.
– Ты сможешь видеть все, что с ней происходит?
– Но я в любом случае не смогу вмешаться…
– Согласись, это немало.
– Но я так не хочу отпускать ее одну, – прошептала Марин одними губами. – Виной всему моя мать.
– Нельзя так говорить.