нормально? – Летит в спину.
Останавливаюсь и зло оборачиваюсь.
– Хочешь обсудить то, какой ты придурок, Эдди?!
– Нет, я знаю, что в твоих глазах я самых отвратительный тип, и ты ненавидишь меня за то, что я появился на свет. Думаешь, я рад этому? Думаешь, это я выбрал место, время и семью, в которой должен родиться?! Нет! И я бы всё отдал, чтобы у меня был брат, а не зазнавшийся урод, сломавший свою жизнь из-за собственных амбиций! – обиженно выкрикивает Эдди.
– Я никогда тебя ни о чём не просил, Кент! Всегда старался быть незаметным для тебя! Я специально избегаю семейных ужинов, чтобы ты провёл время с родителями, и они гордились тобой, говоря тебе об этом в лицо! Я только и слышал от отца: «А вот Кент в твоём возрасте», «А вот твой брат в твои годы делал это лучше», «А вот Кент… всегда первый!». Во всём ты был первым, и я не претендую на Олимп! Я просто хотел, чтобы ты поддержал меня! Да ты был для меня примером во всём! Я смотрел на тебя и завидовал тому, что ты всё успеваешь, тебе всё удаётся, а я дерьмовый поздний ребёнок! Я второй, и меня это ранит, Кент! За что ты так ненавидишь меня? За что? За то, что я живу? Окей. Ладно. Я когда-нибудь сдохну, и ты вздохнёшь спокойно… а до этого… не буду попадаться тебе на глаза… никогда не буду. – В глазах брата скапливаются слёзы и вызывают в моей груди неприятный укол. Чёрт. Мужчины не плачут. А мой брат, неженка проклятый, слишком принимающий всё близко к сердцу.
– Прощай, Кент. Мне жаль, что на старости лет ты так и не понял, что я люблю тебя и хотел создать для нас с тобой что-то общее. Прости, что родился и испортил твою жизнь. Прости, что я живу вопреки твоим желаниям. Пока.
Эдди вытирает слёзы и разворачивается. Понурив плечи, бредёт по дорожке, вырывая из моей груди тяжёлый вздох. Он ещё мальчишка. Всегда был для меня мальчишкой, который разделил мою жизнь на «до» и «после». Я перестал быть любимым для родителей. За мной перестали смотреть и интересоваться, как у меня дела. Со мной перестали разговаривать. Отец даже не пришёл ко мне на выпускную церемонию, потому что работал, ведь денег стало требоваться больше с появлением Эдди, а мама опоздала и не увидела, как я получил аттестат. Я просто перестал существовать для них. Это и побудило меня начать работать в компании отца, доказывая ему, что я лучше. Я искал внимания. Я боялся, что отец отдаст фирму Эдди, а тот уничтожит её, оставив меня без всего. Наверное, я, действительно, козёл.
– Я давно уже перестал мечтать, – прочищая горло, громко произношу я. Эдди замедляет шаг и оборачивается.
– Когда ты родился, то мне иногда приходилось не спать ночами и помогать маме. Её здоровье ухудшилось, и первые годы были очень тяжёлыми, а мне хотелось веселиться. Средняя школа, выходные с ребятами. Затем старшие классы, вечеринки, балы и игры. Всё это я зачастую пропускал, потому что маме сделали операцию, и она месяц провела в больнице. Отец постоянно был на работе. Няню, которую он нанял, зачастую не интересовал ты и твой крик. Она наслаждалась бассейном в нашем доме или болтала по телефону, опустошая