проблем с питанием населения и получения доходов от экспорта продукции, идеологически вписывались в мечту большевиков о мировом господстве. Совершив социальный переворот, они грезили о победе над природой.
В 1924–1928 годах в стране шла бурная и очень политизированная дискуссия о дальнейших путях развития экономики СССР. В ней участвовали как ученые-экономисты, так и плановики-практики и финансисты, представители партийной номенклатуры. В этой дискуссии произошло резкое разделение на два лагеря. Представители одного лагеря выступали за последовательное развитие экономики страны в соответствии с имеющимся мировым опытом. Планировалось начать именно с сельского хозяйства и добывающей промышленности, накопить капитал, а затем перейти к развитию товаров народного потребления и лишь потом, сформировав соответствующие ресурсы, приняться за ускоренное развитие тяжелой промышленности. Они считали, что только на такой здоровой основе промышленность может эффективно и сбалансированно развиваться. Подобной позиции придерживались Н. Бухарин, Л. Шанин, В. Базаров, В. Громан, Н. Кондратьев, А. Чаянов, П. Попов и некоторые другие.
Эта группа экономистов исходила из условий свободного рынка, умеренных темпов роста промышленности, поддержки сельского хозяйства, функционирующего на основе частной собственности, необходимости всемерного развития экспорта сельскохозяйственной продукции. По существу, такая позиция логично вытекала из продолжения НЭПа и строилась на идее сбалансированного роста разных отраслей народного хозяйства, прежде всего промышленности и сельского хозяйства.
Павильон № 4 «Эстонская ССР» (1954). Архитекторы Х. Арман, А. Вольберг, Н. Тарвас; художник П. Аавик
Представители второго лагеря, наоборот, делали упор на руководящую волю партии, исходящую из желания создать новое, якобы справедливое, общество путем искусственного обеспечения сверхвысоких темпов экономического роста, решительной ломки ранее сложившихся пропорций, а главное, из всемерного развития тяжелой промышленности за счет сельского хозяйства и крестьянства. Такой позиции придерживались Л. Троцкий, Е. Преображенский, Н. Вознесенский, С. Струмилин.
Конец 1920-х – начало 1930-х годов связаны с громкими, специально организованными процессами, направленными на разгром потенциальной оппозиции, малейшего инакомыслия в среде старой интеллигенции. Вслед за печально известными Шахтинским делом (1928) и процессом Промпартии (1930) возникли «дела» и процессы, затронувшие напрямую научную жизнь страны. В 1930 году возникло «дело Трудовой крестьянской партии», ученые-экономисты которой выступали за всемерное развитие индивидуальных крестьянских хозяйств, против насильственной коллективизации. В 1932 году разразился голод как прямой результат коллективизации. Многих ведущих ученых-экономистов в результате разгромного процесса по «делу Трудовой крестьянской партии» приговорили к разным сроках заключения, а пять человек