заниматься со мной сексом.
Но дело было не только в этом. Медсестра в коридоре разговаривала с Брэнтом, врач со мной в палате. Оказалось, что ребёнок перевернулся. А поперечное положение плода означает только одно. Нужно делать кесарево.
Так даже лучше. Меня готовили к операции, а я думала лишь о том, что теперь моя вагина останется в целостности и сохранности.
Наверное, нормальные адекватные женщины в такие моменты переживают за здоровье малыша. Или боятся, что умрут во время операции. А я думала только о своей целой вагине. И, конечно, меня не покидала мысль, что всё это того не стоит.
10
Когда я очнулась, всё было уже позади. Странное ощущение, что от тебя ничего не зависит. Но всё оказалось в порядке.
Ребёнок здоров. Я в порядке. Муж успокоился. Мне в послеродовую палату принесли на знакомство нашу девочку.
Тати Барнс.
Первая встреча матери и малыша. Я взглянула в эти светло-голубые глаза – точная копия глаз Брэнта – и почувствовала зарождающуюся любовь. И спокойствие.
Теперь всё было позади. И на руках лежал тёплый свёрточек. Крошечное существо, которое вызывало такие сильные эмоции. Настоящую ни с чем несравнимую любовь. И все сомнительные мысли внезапно перестали роиться в голове. Умиротворение.
Когда Брэнт впервые взял на руки малышку, его лицо расплылось в такой тёплой улыбке, которую я никогда не видела:
– Ну здравствуй, Тати Барнс.
– У неё твои глаза.
– Правда. Но во всём остальном она как ты.
Мы были, наконец, той счастливой семьёй, о которой я так много мечтала.
11
Я еле уговорила Брэнта идти домой. Он не хотел уходить от малышки Тати. Ну и то, что теперь было между нами, было чем-то новым и особенным. Мы как будто снова полюбили друг друга чистой такой и светлой любовью. Как будто в нашей жизни ушло всё плохое. И не просто ушло, а стёрлось из памяти. И теперь хотелось больше времени проводить втроём. И нежится в теплоте семейного уюта.
Пришлось настоять на том, чтобы муж сходил домой хотя бы принять душ и переодеться. Ну и вообще я ему посоветовала расслабиться: просто провести вечер в мужской компании и хорошенько отдохнуть. Он вдруг понял, что так никому и не сказал, что стал отцом. Принялся всем названивать. Это было так мило. И его счастливое лицо! Это просто невероятно.
12
Шли третьи сутки после появления на свет Тати. Брэнт сидел в баре со своими друзьями. Это я настояла. Он не хотел уходить от нас. Но если я не могу отметить такое событие, то он непременно должен сделать это за нас двоих. Я выиграла. И Брэнт отправился напаивать своих друзей.
Они отмечали рождение дочери уже на протяжении трёх-четырёх часов. И, возможно, уже изрядно набрались. И я знала, что у меня не хватит духа сказать ему это по телефону. Поэтому просто набрала смс:
Тати больше нет. Они сказали, что так бывает. Синдром внезапной смерти младенцев.
Кения Джойс
«Запах