челябинские компаньоны. Ну и местные, разумеется, включая водителя Калабошкина. В роли преступников могут оказаться и самые близкие его друзья – Смольянов и Бекетов. Не стоит пока сбрасывать со счетов и конфликт с женой – ей, в сущности, была выгодна его смерть. Конечно, стоит ещё проверить мастера-ламинатчика, который ремонтировал у них пол. Тому могло многое стать известным за время пребывания в доме Корнеевых. Ну и сосед Павлюченков… Пожалуй, подумал я, это наиболее реальные версии.
На следующий день мне предстояло нанести визит к матери Корнеева. У неё он и жил в последнее время, уйдя от жены. Квартира располагалась на юго-западе города. Сегодня я был без машины. На автобусе двадцать первого маршрута доехал до парка Чкалова и, с удовольствием прогулявшись по парку, хотя и запущенному, но уже празднично залитому весенним солнцем, свернул к магазину «Купец». Здесь, на пересечении улиц легендарного лётчика Чкалова и малоизвестного комдива Онуфриева, и жила мать убитого Корнеева. Пока звонил в дверь квартиры, внутренне собрался, избавившись от посторонних мыслей. Предстояло разговаривать с матерью, потерявшей единственного сына.
Дверь открыла напуганная, деревенского вида, бабушка. Она тревожно глядела на меня, слегка приоткрыв железную дверь, установленную ещё в пиратские девяностые годы.
– Здравствуйте, Зоя Петровна! – я постарался придать своему голосу официальную чёткость, дабы не возникло никаких сомнений в визитёре, и, в то же время мягкость, отдавая должное человеку, борющемуся со своим горем. Даже слегка поклонился. – Я следователь, хотел бы немного поговорить с вами.
– Проходите, – сказала неуверенно хозяйка, впуская меня в квартиру. Корнеев юркнул вперёд меня и тут же затерялся в квартире. Пожилая женщина, похоже, в своём горе полагала, что этого мира больше нет. Она была рассеянна и на какое-то время даже оставила меня одного в прихожей. Сама же села на кухне за стол и молча стала разглядывать старую клеёнчатую скатерть. За этим занятием, видимо, и застал её мой звонок. Поняв, что хозяйка не намерена больше ничего предпринимать, я попросил у неё разрешения осмотреть комнату сына. Когда ищешь убийцу – важна любая мелочь в вещах и окружении потерпевшего.
– Конечно, смотрите, если нужно! – разрешила Зоя Петровна. Она тяжело, нехотя поднялась из-за стола и проводила меня в комнату сына. Квартира была двухкомнатная. Запустив меня в комнату, Зоя Петровна вздохнула:
– Ох! Как я хотела весь этот срам выбросить! Да стыдно было на помойку с этим идти! А сейчас не могу – рука не поднимается, как будто душа Павлика здесь, в этих картинках! – она указала на плакаты, развешанные на стенах.
Обстановка в комнате убеждала в том, что Корнеев был явно не в себе. Даже жаль его стало немного. Это была комната не зрелого, почти сорокалетнего мужчины, а нора подростка. Не удивлюсь, подумал я, если под подушкой на кровати лежит глянцевый журнал с голыми девицами. На центральном месте,