имел в виду. – Давайте-ка лучше обедать.
Ожье никогда не был гурманом, но обед с любой точки зрения был отвратительным. Готовить Вероника совершенно не умела, хотя сама отличалась завидным аппетитом. Но она сейчас не обращала никакого внимания на то, что ест: все её мысли были заняты предстоящим поединком.
– Слушай, где ты её такую откопал? Это ж надо уметь! – не удержался от вопроса Ролан, когда они с Сергеем вызвались помыть посуду на кухне.
– Кимры. Не слышал о таком местечке? Ещё в советское время я плыл на теплоходе в Ленинград и сподобился побывать там. Честно признаюсь, такой нищеты я нигде не встречал. А тут иду себе по улице, задумался о невесёлом своём житии-бытии, а меня вдруг спрашивают: «Простите, пожалуйста! Не подскажете, как проехать к МГУ?» Я в ответ: «Мгу (то бишь могу) проводить. А вы сами-то откуда будете?» Понимаешь, па, дело не в «где» или «откуда» – дело в человеке. И я ни о чём не жалею. Помимо недостатков, у Ники масса достоинств. В сексе, например, я ничего подобного не встречал. Я люблю её, па, нравится тебе или нет, уж как-нибудь примирись с этим. Ладно?
Ролан хотел ещё о многом сына расспросить, но их разговор прервала Вероника, азартно тасуя затёртую до дыр карточную колоду.
– Ну что, вы долго тут будете разговорами заниматься? Пора уже! Кстати, я вас подслушивала. Сразу предупреждаю один из ваших вопросов, «шер месье»: в МГУ я так и не поступила.
Прилететь из Парижа по отчаянному письму, выдержать горький и нелицеприятный разговор с сыном для того только, чтобы потом, после дрянного обеда, сесть втроём за картишки? К счастью, было вино, великолепное вино, которое Ролан прихватил в шереметьевском «магазине свободных цен». И ещё предстояло зрелище, уникальное в своём роде. Вероника была неподражаема, играла азартно, отключась от всего на свете, с ужимками, подвохами, непременным хлопаньем в ладоши при каждом выигрыше. Ролана карточные игры никогда не увлекали, а Сергей и того хлеще: выглядел в них полным профаном, поэтому Ожье очень скоро поднял вверх руки и сказал, что ему пора ехать, устраиваться в гостиницу.
– В гостиницу? Почему не у нас? – в очередной раз выказала свою непосредственность Вероника.
– Таков порядок! – развёл руками Сергей. – Я подвезу тебя, па. Зачем тебе на такси тратиться?
В машине они какое-то время молчали в смущении, затем Ролан со вздохом пробурчал:
– Слушай, а её папа и в самом деле инженер? Ты не обмолвился, случайно?
– Ну, соврал. Тракторист. Обыкновенный тракторист. С утра до ночи в поле. В свободное время самогон. Знает это дело в совершенстве. И употребляет, соответственно. Кстати, до сих пор в его жизни ничего не изменилось. Я имею в виду здоровье. Меня переживёт. Мать – тихая набожная женщина. Да, не учительница. Доярка или скотница, не знаю, как там у них что называется. Муж частенько её поколачивает, что обоими воспринимается как явление само собой разумеющееся. Восемь детей в семье, родственников вообще тьма тьмущая. Есть и «сидельцы»,