но каждый ученый привносит в нее нечто свое, собственное. У каждого преподавателя вуза свой подход к изложению материала, к построению лекций.
Сегодня в одиннадцатом часу вечера она никого не ждала. Накинув на плечи платок, женщина сидела за компьютером. Она не сразу сообразила, что уже некоторое время кто-то настойчиво жмет на кнопку дверного звонка.
Лидия Ивановна посмотрела на часы, поднялась из-за стола, включила в прихожей свет и приникла к глазку. На лестничной площадке стоял Владимир Константинович Захаров, молодой преподаватель их кафедры и ее коллега по научной тематике. Если бы не двадцать лет разницы в возрасте, то Лидия Ивановна могла бы расценить этот визит весьма однозначно.
– Здравствуйте! – Захаров расплылся в улыбке, когда дверь перед ним распахнулась. – Добрый вечер. Это я ломаю дверь.
– Вы что, выпили, Владимир Константинович? Первый раз вижу вас в таком состоянии.
– А я и есть в первый раз. Не находите, что наш разговор чем-то напоминает диалог из «Иронии судьбы»? Обобрали, подогрели…
– Господи, заходите же. – Женщина посторонилась, пропуская в квартиру коллегу. – Что случилось-то?
– Да вот захотелось поговорить с вами. Как со старшим товарищем.
– Очень деликатно с вашей стороны напоминать мне о моем возрасте, – с иронией сказала Смирнова. – Разувайтесь и проходите на кухню. Я вас буду крепким сладким чаем отпаивать, только сперва компьютер выключу.
– Работаете? – спросил Захаров. – Напрасно. Жизнь надо посвящать удовольствиям, духовному росту, а не заботам о неблагодарной природе.
– С каких это пор для вас, ученого-биолога, природа стала неблагодарной? – возвращаясь, спросила Смирнова. – Это что-то новое в вашем настроении.
– Новое, – повторил Захаров, повесив голову. – Мы с вами привыкли выискивать это новое, а оно караулит нас за другим углом. Зачем мы лезем в природу?
– Мы лезем, как вы это назвали, именно потому, что отвечаем за нее, – тоном педагога заявила Смирнова. – Мы столетиями брали от нее все, что только хотели, а теперь пришло время платить долги. Пора возвращать ей срубленные леса, распаханные степи, чистую воду и воздух, животный мир, который мы искоренили по своей жадности, но большей частью по глупости.
– А она в этом не нуждается. – Захаров расплылся в пьяной улыбке. – Природа нас игнорирует, справится без нашего вмешательства. У нее ведь непостижимый потенциал самовосстановления. Это мощнейший механизм, а мы лезем со своей смешной помощью. Как с детским совочком туда, где нужны экскаваторы. А еще есть человек. Он тоже является частью природы. С ним как быть?
Лидия Ивановна негодующе покачала головой, наливая в большой бокал крепко заваренный чай, куда она положила еще и толстое колечко лимона.
– А от него ее и надо спасать, – заявила женщина. – Человека и надо учить тому, как обращаться с природой. Мне ли вам объяснять эти вещи! Что-то я вас, Владимир Константинович, не понимаю