в следующем году. Мы сбились всего на десять часов. Улетели вечером, а прилетели утром. Погрешность невелика. Но не могло же за год всё так измениться. Может, нас переместило ещё и в пространстве?
– Друг мой, – Максим выпил свою порцию без тоста, просто как пьют воду. – Таких деревьев не существует, как и таких бабочек, мух, кузнечиков, размером с зайца. Не существует фиолетового мха, птиц с четырьмя лапами, цветов таких тоже не бывает.
– Откуда ты знаешь, что бывает, а что нет?
– Да оттуда, что я – юный натуралист! И я не удивлюсь, если сейчас выйдет к нам тварь с клыками, когтями, клювами, ядовитая, схватит нас своими щупальцами и унесёт в гнездо, кормить своих голодных ублюдочных птенцов.
– Что ты несёшь?
– Боря, давай поскорее возвращаться, чует моё сердце.
Борис с сожалением посмотрел на лес, но Максим был, конечно же, прав. Дома намного безопаснее. Он встал и пошёл к машине. Сел, и стал колдовать над клавиатурой, печатать цифры и буквы. Протёр рукавом стекло на часах.
Он влюбился в этот лес, захотелось остаться здесь навсегда. Питаться не пересоленным супом и переваренными макаронами, а фруктами и дичью. Построить в кроне гигантского баобаба домик. Не слышать ворчания жены, не крутить гайки в автомобилях, не смотреть тупые шоу по телевизору, не ходить на выборы. Не платить налоги и взятки. И совершенно неважно, что это за мир, здесь Борис чувствовал себя дома. Плюнуть, отослать Максима, а самому остаться здесь? Нет! Чёрт! Сколько раз он мечтал сменить работу, развестись, уехать в другой город, или даже лучше, село, научиться играть на гитаре, ограбить банк, поехать за границу. Но все мечты так и оставались фантомами. Постоянно всё откладывалось на завтра, потом на послезавтра. Чтобы что-то начать, нужно было что-то закончить, и не было ни конца, ни края. Вот и сейчас Боря вспомнил, что у него кредит, что дочери обещал шубу, что ещё масса мелочей осталась незавершенна. И будут обвинять в малодушии, трусости и предательстве. И он уже знал, что не останется, а вернётся в облезлую карусель своей жизни, и будет ездить по кругу на деревянной лошадке судьбы.
– Ну что, готово? – оторвал его от мыслей Максим.
– Садись. Поехали.
«Ничего, я сюда вернусь» – Борис подождал, когда Максим захлопнет дверцу, и нажал на enter.
Гараж остался открытым, и они сидели и смотрели через лобовое стекло на лес, в ожидании смены пейзажа, но ничего не происходило. Порхали бабочки, дрожала от бриза листва на деревьях. Борис посмотрел на часы. Стрелки, вместо того, чтобы отматывать время назад, лениво отсчитывали секунды вперёд. То же самое происходило и на мониторе. Они никуда не возвращались, они просто сидели в машине и пялились в окно.
Тишину нарушало только тиканье сотен часов.
– Ну, что, когда поедем? – спросил Максим, нервно теребя пуговицу на рубашке.
– Приехали. Здравствуйте, девочки. – Борис вылез из «пчёлки», открыл капот и тут его осенило. Он понял, почему его так мучила мысль о гараже. Ведь они перенесли сюда кроме машины и их самих ещё и гараж. На это должно уйти намного