и с силой, ногой перевернул его на спину. Только тогда я увидел, что военный держал в руках не палку, а копьё, пронзившее его прямо в грудь. Беспомощный поднял правую руку, он пытался остановить туземца, но тот, резким ударом мачете по шее, почти отрубил ему голову. Фонтан крови забил из раны, и туземец коленом прижимая руки военного, прильнул ртом к струе, начав жадно глотать алую жидкость. От ужаса я чуть не обмочился и бросился бежать по дороге обратно, но не успел сделать и пары шагов, как меня схватили за плечи костлявые руки, а ещё через секунду я уже лежал на животе вдавливаемый лицом в оранжевую пыль дороги. Звать на помощь было бессмысленно, туземцы были повсюду. Они выскакивали из травы и сбивая с ног пассажиров автобуса вязали им руки верёвками. Так мы и оказались в плену у племени Ягуар.
От услышанных подробностей Марк пребывал в шоке и даже хотел присесть, но страх не давал ему сдвинуться, заставляя стоять неподвижно. Зато дедушку, казалось, ничто не смущало продолжать свой недетский рассказ.
– Под конвоем туземцев, с копьями, мачете и двумя автоматами, захваченными у нашей охраны, нас привели в их лагерь, разбитый в паре километров от места засады. Там мы были разделены на две группы и заперты в большие деревянные клетки. В первой оказались я, две хрупкие девушки: Ольга и Таня, бледный и ещё болевший Савелий и отец, находившийся в полуобморочном состоянии от случившегося у него инсульта. Во вторую клетку определили всех остальных, с виду здоровых мужчин. Несколько часов никто почти не разговаривал, все сидели молча, осматривая раны, от падений в автобусе и ударов туземцев, пытаясь прийти в себя.
Вдруг, с крон деревьев, над нашими головами, раздался знакомый голос: «Сейчас кууушать будем». Это был попугай Кеша, он выбрался из сломавшейся от удара клетки, и летел за хозяином до лагеря туземцев. Юрок, услышав Кешу, обрадовался, как ребёнок, стал высматривать его на кроне дерева, подзывать, выкрикивая имя. Но, толпа туземцев, ворвавшаяся в клетку, не дала ему увидеть питомца и вытащив наружу Юрка, бросила его спиной на землю. Остававшиеся в клетке мужчины закричали, они возмущались варварскому обращению с пленными, но увидев, как туземцы принялись разрезать своими мачете ещё живого Юрка на части, замолкли. Ужас окружил всё вокруг: Ольга и Таня завизжали от увиденного, а воздух наполнился кисло-горьким зловонием испражнений и страха. Савелий прижал меня лицом к своему животу, чтобы я не мог ничего видеть и постоянно шёпотом повторял: «Это всё не по-настоящему, Валер! Не по-настоящему!»
Юрка готовили на костре неподалёку от клеток, части его тела вращались на палке над кучей углей, больше часа. Ещё через какое-то время всё племя приступило к пиру, а вождь туземцев сел напротив нас и с бегущими изо рта слюнями, облизывая пальцы, принялся обгладывать жареное мясо с рёбер Юры. Он разжёвывал, дурманящую запахом зажаренную плоть, пытаясь поймать хоть чей-то взгляд.
Марк всхлипнул, но не заплакал, казалось, что дедушка Валера не заметил и этого,