сковородки и перемешать.
Рыжий мальчуган в круглых очках и с всклокоченными волосами, в которые было воткнуто золотистое перо филина на манер индейцев племени чероки, залез на табуретку и подвинул к себе плошку с вишневым вареньем, запустил туда палец и ту же получил ложкой по лбу.
– Куда полез? Аппетит перебивать, – осадила его Степанида и поправила свою толстую косу.
Увидев это, хулиган быстро одернул руку.
– Я только попробовать.
– Вижу. – ответила Степанида, – давно проснулся?
– Минут десять назад. А Шурка где?
– Еще спит. Всю ночь с пацанами по Парижу мотался. Отсыпается.
– Ясно, – поджал губы Филя, – и мне не сказал. А через что заходили?
– У Сидора портал открылся скоростной, но ненадолго.
Филя обвел глазами кухню в поисках чего бы такого перехватить на перекус, чтобы не попасть под руку кухарки.
– Кашу будешь? – поймала его взгляд Степанида, и, не дожидаясь ответа, подвинула к нему тарелку, над которой поднимался ароматный пар. – Руки только помой.
Филя встал, сходил в туалет. Вернулся, встряхивая руками. Снова сел за стол.
– Тетя Степанида, а Василиса Ивану опять соврала?
– Как? – склонив голову, переспросила жена Потапыча.
– Она пообещала ему, что дядя Степа сможет отправить его через комнату домой уже сегодня.
Степанида задумалась.
– Понимаешь, Филя. Василиса умная девочка. Она знает, что делает. И вроде бы да, это вранье, но это ложь во благо. Если все будет хорошо, то Иван сможет вернуться именно сегодня. Но… – она немного помолчала, – через сто лет.
Филя задумался.
– Это все из-за Калинова моста. Да?
Степанида не стала врать:
– Да.
***
… Ивана бросили к ногам воина. Он упал и уперся носом к загнутый мысок сапога, почувствовал острый сладкий запах кожи. Руки сзади были стянуты ремнем у локтей и от этого нещадно ныли.
– Пустите меня, пожалуйста, я ничего не сделал, – разбитыми губами пролепетал Иван, – я просто… Просто вошел в комнату.
Он похлопал глазами, пытаясь рассмотреть через дым костра человека, от которого видимо зависела сейчас его судьба.
Высокий седой мужчина славянской внешности, с голубыми умными глазами, с казацким чубом и длинными усами был одет в парчовый халат, из-под которого выглядывала кольчуга. Халат был опоясан шелковым ремнем, на котором висел меч в ножнах.
Он сидел на раздвижном стуле, опирался рукой на меч, и веткой раздвигал угли. Они встретились взглядами, но потом Воин отвел их в сторону и посмотрел куда-то в сторону, за границу света от костра.
– А! Это ты Волхв. Давно тебя не видел. – Услышал Иван и понял, что Воин разговаривает с Потапычем. Причем разговор шел на какой-то тарабарщине, но Иван понимал все. – Ты снова со своим пророчеством?
– Да, Стефан. Снова я. И на этот раз не один.
– А с кем ты?
– Его зовут так же как и твоего деда. Иван. Он чародей, потому что