нужны лист бумаги и карандаш. Попросите принести.
Граф отдал распоряжение, которое было немедленно исполнено.
– Отлично, а теперь мне надо будет воспользоваться Вашим телом. Я хочу нарисовать Вам рисунок, чтобы Вы поняли, о чем идет речь.
– Хорошо, – согласился граф и снова отрешенно посмотрел в стенку.
Иван быстро примерил на себе руку графа. Надел ее как перчатку и взял в руки карандаш. Все же он был хорошим фотографом и умел рисовать. Поэтому изобразить по памяти наличник на доме библиотекаря ему не составило труда. Он быстро нарисовал эскиз и отложил карандаш.
– Все готово, – вывел он графа из ступора. – Посмотрите, может кто-то сделать вот такой оконный наличник.
Граф взял в руки листок бумаги и попросил дворецкого принести пенсне. Долго рассматривал изображение. В голове его проносилось много мыслей: оригинально? Странно. Причем здесь изба? Какой ужас? Ну, ладно, допустим, мне это поможет! Он положил листок на стол.
– Я закажу эту безделушку у лучших резчиков, но зачем Вам это надо?
– Если я попал к Вам в голову, прыгнув в такое окно, то вполне возможно смогу выбраться также обратно.
Дворецкий кашлянул в кулак.
– Разрешите, граф.
– Да, что тебе, Ганс?
– Вы просили, чтобы пришел Риччи!
– Ах, да. Он здесь? Пусть войдет.
Затем он протянул дворецкому листок и добавил.
– Вот посмотри, надо сделать такое же? Подумай, кто сможет.
Дворецкий аккуратно взял листок и вышел.
***
Весь оставшийся день до того, как в комнатах наступил сумрак, и зажгли свечи, граф был занят подготовкой к традиционному балу. Уточнялся список гостей, расстановка столов. Надо было сделать так, чтобы государь, прогуливаясь между ними, обязательно подсел за столик к немецким негоциантам и поговорил с ними о деле.
При этом государь должен быть в прекрасном расположении духа, чтобы дать положительную оценку проекту, который предложат баварцы. Все должно пройти настолько естественно, чтобы ни у кого не возникло никаких подозрений. Очень – очень тонко.
Иван все это время молчал. Мысли графа по-прежнему поступали в его распоряжение без остановки. Причем все его мысли. Даже самые потаенные … И картина аферы, которую задумал граф поражала его своим масштабом. Он даже прибалдел от такой наглости.
Оказывается, еще во время войны 1812 года Наполеон распорядился снять золото со всех куполов московских церквей и переплавить их в золотые слитки. Золота оказалось так много, что был сформирован обоз из восемнадцати телег, на которых встали по две бочки, наполненные золотыми слитками. Итого тридцать шесть бочек. Вывезти из России этот золотой запас было поручено маршалу Мюрату, одному из ближайших соратников французского императора. Однако Мюрат отлично понимал, что просто так в условиях военных действий вывезти золото из России не получится. И тогда он разработал хитроумный и долго играющий план.
Он отправился с обозом не из России, а вглубь страны