в Москве, решает какие-то вопросы. Узнаете – позвоните или напишите.
Утром, по Москве, получила кадры с квадрокоптера. Штаб ЧВК расстрелян. Есть жертвы. « А говорил, что ни кто не пострадает» – подумала ОНА.
Наташа сидела в воронке. Рядом Михаил и два журналиста из либеральных издательств, из тех, кто ценит стандарты уже мертвого Запада. Это было то место, которое указал ОН. Несколько вдалеке от гор вынутого пепла и обломков. Пискнул телефон – батарейка почти разряжена. Она вся сжалась. Эта ночь казалась бесконечной. Воронка была тройная и пологая. Три снаряда последовательно легли рядом. И пепел с краев осыпался. Было холодно. Телефон снова звякнул – смайлик. Сверху что-то большое упало в воронку. Бесшумно. ВЕРТОЛЕТ. «Тот самый. МИ-8, родной». Открылся задний люк. Она с Михаилом кинулась туда. Журналисты задержались, что-то начали говорить по телефонам. «Сволочи. У них была связь, а они молчали. Либерасты». ОН вылетел мимо неё и Михаила. В плаще, с пистолетом в одной руке. Схватил первого за шиворот и пинком отправил в люк. Второй завертелся в его руке, за что получил в солнечное и по челюсти, и грохнулся на пепел. ОН взял его за воротник и потащил к ВЕРТОЛЕТУ. Окрик. ОН поднял пистолет и выстрелил. Громыхнуло. ВЕРТОЛЕТ сильно качнуло. Из стены что-то вылезло. ОН вошел в ВЕРТОЛЕТ, таща оглушенного репортера, и что-то шипел сквозь зубы.
– Это насилие над прессой. – возмутился первый.
ОН ударил его в челюсть, и тот отлетел в угол.
– Мечтайте поаккуратней, мечты могут сбываться. – процедил ОН.
Войдя в кабину, ОН выматерился, сел и поднял ВЕРТОЛЕТ. Громыхнуло снова. Ещё один удар, где то снизу. Сверху свесился какой-то продолговатый заостренный предмет. Михаил схватил его и дернул на себя. Предмет выпал из корпуса.
– Трофеи. – прошептал ей Михаил.
– А ОН?
– Не узнает.
Дверь в кабину была закрыта.
Несколько часов полета и сели. Задний люк открылся. Они с Михаилом вышли, не дожидаясь приглашения. ОН вышел из кабины и выкинул из отсека журналистов-либералов. Подошел к ним.
– Разместишься, моей позвони. Прилетит за вами, заберет.
Потом к Михаилу.
– Трофеи достаются победителям. Он твой.
Они отошли. Михаил уже снимал. ОН взлетел и направился на север. Было светло от фонарей. Они стояли где-то, на взлетной полосе небольшого аэродрома. От здания вокзала к ним бежали люди.
Гостиница. Латиноамериканская. На самом видном месте католический крест. Чуть ниже – книга Ксюши. У неё отлегло. Их провели к стойке. С ними работала улыбчивая девушка. Быстро их оформила. По-английски говорила сносно. Щелкнула пальцами – подбежали двое местных, взяли их вещи. Девушка сама их повела в номер. Вещи несли сзади. Разместили. На стене – портрет Ксюши с её подписью. 2 кровати, шкаф, 2 тумбочки. Душ, туалет. Все чисто, белье свежее. Она спохватилась.
– Сколько мы должны?
– За вас уже оплачено. Не беспокойтесь. Завтра донна Эбет приедет, вас заберет.
– А те два журналиста?
– Если у них деньги есть – разместят. Нет – в общем зале. Вам ужин принести?
– Да.
– Хорошо.
Она