Опять над Лао-янем Весенний веет ветер. И среди тысячи цветов Почтенный бродит старец. Цветам он рад, и рад вину, И опьянел немного. Что ж о печалях толковать — Их разве перескажешь?
Из Москвы до Петраково можно добраться двумя способами. Можно ехать по Минке через Можайск, а можно – по Новой Риге через Шаховскую. Чтобы попасть в само Петраково, и от Можайска, и от Шаховской нужно проехать еще километров пятьдесят до поворота на Семейники, после чего придется протрястись около пяти километров по грунтовой дороге, которая, петляя между полями и перелесками, приводит наконец непосредственно в Петраково – небольшую деревеньку, расположенную на берегу крохотной речушки Иночь, похожей больше на сильно разлившийся ручей. Сразу же за Иночью встает стена леса, и этот лес тянется на многие километры в сторону Твери и Смоленска, ибо, находясь на стыке Московской, Тверской и Смоленской областей, Петраково является, по всей видимости, одним из последних населенных пунктов дальнего Подмосковья, за которым начинаются тверские и смоленские леса и где никаких дорог больше нет. Местных жителей здесь тоже почти не осталось, и, хотя они все же еще есть, население Петраково теперь состоит в основном из москвичей, купивших или построивших здесь дома и приезжающих сюда только летом. Именно такими москвичами, построившими здесь свой дом, стали и мы с Таней, а то, каким образом нас сюда занесло, – это совершенно особая история, начало которой теряется в далеких 80-х годах прошлого века.
В те годы у нас была «Волга» ГАЗ-24, на которой я разъезжал не меньше, чем теперь разъезжает Таня, благо тогда не было ни пробок, ни проблем с парковкой и по Москве можно было ездить и стоять где угодно и сколько угодно. Помню, как-то раз летним воскресеньем я поехал к родителям в Рузу, но, приехав туда, обнаружил, что забыл в Москве партитуру, которой собирался заняться в тот день. Не раздумывая ни минуты, я поехал в Москву за забытой партитурой и тут же снова вернулся в Рузу, потратив на всю эту поездку в три конца чуть более двух с половиной часов. Принимая во внимание теперешнюю катастрофическую загруженность Минского шоссе по воскресеньям, эта история выглядит совершенно неправдоподобно. Впрочем, в Петраково мы с Таней оказались не потому, что тогда можно было свободно ездить где угодно и сколько угодно, а потому, что «Волга» ГАЗ-24 ездила на 76-м бензине, на котором ездили грузовые автомобили и автобусы. Следуя устоявшейся традиции обладателей этого автомобиля, мы с Таней постоянно покупали дешевый ворованный бензин у водителей поливальных машин. Мы занимались этим столь систематически и столь регулярно, что у нас появился постоянный водитель-заправщик, а мы стали его постоянными клиентами. Так в нашу жизнь вошел Игорь Нечаев. Постепенно наши чисто коммерческие отношения начали перерождаться в более близкое общение. Таня познакомилась с женой Игоря Валентиной, мы стали дружить домами и ходить друг к другу в гости.
Как-то раз Игорь сообщил, что у них на работе распределяют земельные участки и он готов помочь получить такой участок где-то в Подмосковье, в результате чего мы стали бы соседями по даче. Тут нужно отметить, что в те годы почти каждый мог получить небольшой участок абсолютно бесплатно, ибо практически все советские учреждения и предприятия занимались их распределением среди своих служащих и сотрудников. Союз композиторов не был исключением, и по совету Тани я записал на себя участок в окрестностях Снегирей всего в сорока минутах езды от Москвы, так что предложение Игоря легло на подготовленную почву, и теперь настала Танина очередь сделать то же самое. Вообще-то каждое лето мы с Таней проводили в Сортавале и иного не могли себе представить. Тогда у нас даже мысли не возникало, что мы можем обзавестись собственной дачей под Москвой, и участки эти мы записали на себя под влиянием какого-то советского инстинкта, руководствуясь принципом «пусть будет». Композиторский участок мы продали в девяностых, так как поняли, то никогда не захотим там жить и ничего строить там не будем, а вот участок в Петраково заключал в себе что-то притягательное, с чем не хотелось просто так расставаться. К тому же будущее становилось все более и более неопределенным, и в какой-то момент нам показалось, что все же следует обустроить какое-то местечко, куда можно было бы метнуться в случае чего, «если вдруг начнется». Как раз в это время, занимаясь постройкой своего дома, Игорь по-соседски предложил нам свои услуги в качестве прораба-строителя, и мы тут же согласились, благо, кроме известных расходов, от нас не требовалось никаких хлопот. Так стараниями Игоря на нашем участке появился небольшой домик с русской печкой, верандой и мансардой, а также банька, колодец и туалет – словом, все, что нужно для идиллически-буколической жизни. Впрочем, в те годы мы с Таней еще не созрели до такой жизни и рассматривали обустроенный Игорем участок исключительно как некий запасной аэродром на случай непредвиденных, но на тот момент вполне ожидаемых и вероятных событий. Это сильно расстраивало Игоря, ведь мы так и не сделались «нормальными» соседями по даче. Наверное, из-за этого наши отношения стали