силы из русской армии.
Важнейшая задача руководящего политика и полководца в начале войны – разгадать характер будущей войны и соответственно сообразовать программу внешней и внутренней политики и стратегии. Лозунги «в Берлин» или «в Вену», относительно которых спорили русские генералы, оба шли вразрез с реальными условиями мировой войны. Оккупация Восточной Пруссии и Галиции – методы пограничной войны XVIII века – были бы много уместнее. Сосредоточение в начале главных сил Германии на французском фронте возложило на Россию задачу наступления в Германию. Трудности этой задачи ускользают от поверхностного историка войны. Успешное стратегическое наступление является результатом лишь здоровой наступательной политики, предпосылкой же здоровья последней является общее историческое наступление – нации, капитала, класса, революции. Россия уже свыше столетия перешла к исторической обороне на своей западной границе. Относительно мы являлись политически подготовленными к наступлению против умиравшей Австро-Венгрии. И ни идейно, ни материально мы не были подготовлены к нанесению решительного удара Германии. Наша дорожная сеть, наша дислокация, наша артиллерия, не приспособленная к атаке крепостей, наша инженерная подготовка – все было основано на идее обороны, и все это дало себя решительно знать в катастрофе, постигшей армию Самсонова.
Исторически к наступлению на Германию была подготовлена лишь Англия: она и создала враждебную для Германии группировку держав, а в 1914 году смогла организовать и переход от политического к военному наступлению.
Германия поставила себе задачу сокрушения одним ударом Франции, но не сумела ни сформировать достаточной для этого вооруженной силы, ни осуществить с наполеоновской энергией план Шлиффена. В течение войны она не сумела вернуться к нему до 1918 года. Фалькенгайн переходил к стратегии измора, Людендорф еще в 1918 году носился с идеей сокрушения не стоявшей ему на пути России.
Змеиная мудрость французской стратегии и Англии, «мыслящей материками», при русской доверчивости позволили Франции и Англии выйти победителями. Но Версальский мир – только момент длительного, исторического процесса.
Литература:
Русские оригинальные исследования концентрируются в трудах Военно-исторической комиссии: «Военно-исторические сборники» № 1–4 (1919–1921 гг.); «Стратегический очерк войны 1914–1918» в 7 частях и добавочная часть по румынскому фронту (1920–1924 гг.); отдельные монографии – «Луцкий прорыв», 1924 г., «Потеря нами Галиции в 1915 г.» (ч. I, 1921 г.), Н. Жданов, «Русские военнопленные в мировую войну», А. Малиновский, «Боевое снабжение русской армии в 1914—18 гг.» (3 части, 1920–1923 гг.). В работе комиссии по 1921 г. принимали участие: А. Свечин, Цихович, Незнамов, Клембовский, Бонч-Бруевич, Черкасов, Владиславский, С. Котляревский (Австро-Венгрия в годы мировой войны). На русском языке заслуживают внимания след. переводные труды: Людендорф, «Мои воспоминания», 2 т. 1923 г.; Фалькенгайн, «Верховное