версия о причастности Сталина к убийству Кирова, вошедшая в учебники по истории и научные труды, не выдерживает серьезной критики. Сталин не хотел смерти Кирова. В начале 1925 года Киров переезжал на работу в Москву. Во главе ленинградской партийной организации должен был встать тот же Андрей Жданов, человек удобный для Сталина, и при нем Коба намеревался произвести большую чистку Ленинграда от зиновьевцев, а через них добраться и до самого Зиновьева. Под пытками его приспешники насочиняют на него столько компромата, что с лихвой хватит отправить его с Каменевым в Сибирь лет на пятнадцать, а там смерть сама сыщется. Так, возможно, планировал Сталин, списки зиновьевцев были составлены, но Киров тормозил их аресты, вот Коба и торопился сменить его Ждановым. Но чтобы убить своего лучшего друга и тем самым развязать себе руки для репрессий – это уж чересчур. Чекист А. Орлов, бежавший на Запад в 1938-м и сочинивший эту историю, пользовался для этого слухами и домыслами, ибо его в 1934-м в Союзе попросту не было. А Никите Хрущеву, помимо развенчания культа Сталина, еще очень хотелось отомстить Кобе за все двадцать лет унижений, за то, что заставлял его арестовывать, уничтожать невинных людей, плясать гопака на даче, лизоблюдствовать и восторгаться этим уродливым карликом. Ему очень хотелось, чтобы Сталин предстал в глазах потомков законченным изувером, убившим своего лучшего друга. Но чего не было, того не было. Безусловно, от этого чище и светлее сталинский облик не становится, но ради исторической правды следует наконец-то сказать: к смерти Кирова Сталин не причастен. Он еще не созрел в 1934 году для такого злодейства.
Любовный треугольник
Они познакомились в январе 1925 года в небольшом городке Луга под Ленинградом. Он приехал туда работать на должность управделами Лужского укома комсомола. В его обязанности входила вся протокольная работа – оформление стенограмм, подшивка документов, ведение архива. Для молодого человека, которому двадцать один год, должность весьма не романтическая. Но и сам Николаев Леонид Васильевич, увы, никак не соответствовал образу революционного рыцаря: 150 сантиметров рост, узкоплечий, с впалой грудью, с длинными руками и короткими кривыми ногами. Все это последствия перенесенного в детстве рахита, из-за которого он не закончил даже начального курса гимназии. Он поселился в том же общежитии, где жила она, Мильда Петровна Драуле. Несмотря на то что Мильда была дочерью латышских батраков, она сумела закончить женскую гимназию и высшее реальное училище. Вступив в партию в 1919 году (Николаев – в 1924-м), Мильда работала в Луже ком укоме партии заведующей сектором учета. Она была тоже невысокого роста, но довольно симпатичная: рыжие волосы, светлые глаза и немалая доля обаяния.
Николаев влюбился сразу же. Они подружились, хотя Мильда не придавала ухаживаниям Леонида серьезного значения. Но не прошло и трех месяцев, как Николаев сделал Мильде предложение. Она согласилась не сразу, но преимущества в его предложении были. Он собирался возвращаться в Ленинград,