в центральном ресторане, я – нет. Даже искать перестал. Сунул нос в свой почтовый ящик, увидел еще пару заманих на собеседование и даже не посмотрел куда. Из памяти не исчезли мои конкуренты, торопливо, заискивающе, в подробностях отвечающие, какие кирпичи падали на головы их родителей и сколько, по их мнению, звезд на небе – лишь бы получить место младшего помощника старшего распространителя рекламных объявлений в бесплатных приложениях для поклонников террариумов. Деньги у меня, как ни странно, еще водились. Кроме того, имелось имущество, щедро отданное мне женой и ее гинекологом, а значит, было что продать или заложить. А дальше я не думал.
Не сказать, чтобы мы нуждались друг в друге, нет, ни о каких чувствах речи не было, но что-то удерживало от того, чтоб послать друг друга к бениной маме. А было с чего! Все бы ладно, если бы время от времени, пьяненькая, она не притаскивала с собой мужика. И опять черт бы с ним, но при мне же, когда я был на кухне или в комнате или еще не вернулся. Да к тому ж норовила познакомить, зараза такая, выставляя меня то отцом своим, то братом, а то еще хуже – «вы тут зачем, мужчина?!». Это случалось не часто, но случалось. В такие моменты я, как правило, собирался и уезжал домой. Но спустя время либо она мне звонила, либо я возвращался сам. И все продолжалось. Ей не в чем было себя упрекнуть. Она была настоящая. По крайней мере, она даже не пыталась вести двойную бухгалтерию, что само по себе редкость. Вообще слабовата была на это место.
– Да ты же шлюха!
– Сам ты шлюха!
Вот и все.
Она испытывала ко мне то же, что я испытывал к ней. Мне нужна была женщина – я ее получил.
Там было одно заведение, дрянной кабак, где в конце недели, как в киношном салуне на Диком Западе, устраивались танцы. Иногда мы ходили туда. Крутили там всегда какую-нибудь чепуху сопливого пошиба, что-нибудь вроде «Я лечу к тебе безумной вспышкой, потому что ведь я твоя малышка», и все отплясывали под эту мерзость, словно в последний раз. А кто не плясал, тот пил, курил, спорил, смеялся, травил анекдоты, стараясь переорать грохот динамиков. Заведение называлось «Париж».
В такой обстановке иной раз мы с Раисой коротали вечерок.
Половина друзей детства болталась на этом танцполе, поэтому в общем-то ей нравилось. Она была звезда. Как же! Кто таксистом, кто на панели, кто в запое, кто на заводе «Прожектор», кто стыдно сказать где, а ей все-таки повезло больше. Да и внешностью Бог не обидел: каждый пес норовил обнюхать, что в известном смысле тоже ее радовало.
На одной такой свадьбе, куда нас, собственно, не звали, эта фурия устроила сеанс стриптиза. В правом крыле разместились брачующиеся с родственниками, туда посторонних не допускали, а левое, как обычно, было отдано повседневным гостям, среди которых затесались и мы. Танцы в этот день отменили, хотя была пятница.
Моя подружка несколько перебрала и оттого была настроена залихватски. Тем более что жених оказался знаком ей и, значит, небезразличен. На том конце смеялись, шумели чужие люди. Гремели тосты. Их автор, скучный мужичонка в джерсовом костюме на