привольно было смотреть на море, и на лесистые горы, уже подернувшиеся звонким золотом осени.
Да, скоро зима… Придет невидимый великан Виндлони, Хозяин Морозов, принесет на плече ледяной топор, закует воду его ударами, закутает снегом и холмы, и скалы, и прибрежную кромку моря. Земля покорно закутается в снежный покров, заснет до весны. А вот море так и не покорится, начнет ломать и крошить серый прибрежный лед сильными пальцами-волнами. Могучий Виндлони ничего не сможет с ним сделать. Море – никогда не спит, подводный повелитель Эгир – беспокоен и раздражителен…
– Что делать, говоришь? – неторопливо протянул старый скальд, задумчиво теребя совсем побелевшую бороду.
Рорик неожиданно вспомнил, как много зим назад, пожалуй, с десяток уже, он, сидя у костра в далекой земле Гардарик, так же жаловался старому дядьке, что он не знает, что ему делать. Мол, прибрежные ярлы не выбирают его по молодости своим морским конунгом. И тот так же протяжно, неторопливо отвечал ему.
Много выпало снега с тех пор на землю фиордов, много воды вылили в море бесконечные реки. Он, Рорик, заслужил с тех пор немалую славы в набегах на западные и южные земли. И многие богатства взял, и конунгом стал, и водил за собой дружины ярлов и десятки боевых кораблей. Да, и славу, и большую добычу – все это он нашел на западных и южных дорогах. А вот в Гардарику он больше не ходил, как и обещал себе…
– Что тут сделаешь? Надо выводить всех ратников с собакими и луками, расставлять цепью и травить Сильного загоном, – сказал Якоб. – Кроме дружинников, можно и борнов собрать, они все на него злы, все пойдут.
– Агни – знаменитый воин, известный на всем побережье, – напомнил Рорик.
– Он был знаменитым воином! А теперь в нем поселилась черная душа великана.
А великаны, как известно, враги всем, а больше всего ненавидят людей. Не медли, конунг, объявляй большую охоту!
– Да, не иначе…
С Агни Сильным давно уже было не все ладно. Это многие замечали. Огромные руки дрожали так, что пиво выплескивалось из чаши, а в водянистых глазах не проходила красная муть кровавых прожилок, как у злобного тролля. По вечерам ему виделись теперь не только змеи, но и многоголовые драконы величиной с гору.
Молодые, смешливые воины-дренги между собой называли его теперь не Агни Сильным – почетным прозвищем, прославленным во многих сечах, даже не Агни Змееловом – как едко называли его за глаза, а Агни Безумным. Он часто начинал говорить сам с собой, горячо выплевывая слова, и так увлекался этой беседой, что не замечал никого вокруг. И хотя он по-прежнему был самым прославленным воином в дружине фиорда, о его многочисленных подвигах в далеких викингах часто упоминали скальды и рассказывали друг другу мальчишки, мечтающие о воинской славе, но было видно, что скоро безумие завладеет им окончательно.
Следили за ним, следили, но не уследили, как водится. Однажды темной осенней ночью Агни исчез из большого дома владетелей Ранг-фиорда. Ушел с оружием и припасами. Пока обнаружили, сообразили, судили-рядили, что