благополучно запомнил скороговорку и вернулся к ауре Бородача. Тот к тому времени уже собрал кубик ромбика и приступил к прохождению его же шарика. Дальше шли овал и пустая кружка. Но до этого сегодня дело бы точно не дошло. Процесс пошёл, что не могло не радовать, так как ходить он долгое время не мог. Врач очень обрадовался этому и закрыл детское шампанское.
– Ну что, идем переворачивать день? – не теряя надежды, спросил Доктор.
Протянув руку к бороде Бородача, чтобы перекинуть её по графику отпусков на другую сторону, запутался в хитросплетениях дорожных сетей. Забегаловка у трассы не внушала доверия, но других способов сдать экзамены Доктор не слышал.
– Давайте ещё попробуем снять эти подтяжки? – поинтересовался он, но найти их среди обломков пиратского корабля было невозможно. Получилось бы собрать коллекцию насекомых. А затем выступить перед всем городом, когда его жители смотрели усыпляющие программы по газовой плите.
Апельсин снова очистился, но на этот раз просто ошиблись номером. Доктор хотел перечистить, чтобы оскорбить торгового представителя, но рабочий день на другом полушарии уже был закончен.
– Всё же, мы попробуем встать – Доктор понизил голос до ультразвука.
Бородач не поддавался на уговоры цветов, и прирос к батарее, на которой лежал. Врач подогнал машину к чёрному входу клуба и включил фары.
– Остановись! – произнёс он свою первую клятву.
– Научись спешить! – вторая клятва произвела не менее эффективное решение.
– Закрой рот! – прошипел он третье своё изречение и зажег спички.
Плитка на полу стала подниматься наверх, а краска ссыпаться в ванную. Волны мыльных пузырей стали бликовать, видимые боковым зрением. Сомнения быть могли. Кончики рта медленно и неверно стали возвращаться на своё привычное место, туда, где всё началось. Завертелись сосновые шишки, и радуга отбросила по два цвета с каждой стороны.
Доктор сжал кулаки и приготовился встать. Его план работал, как механизмы на деревянной мельнице, добывающей питательные вещества для градусников. Он быстрым движением снял очки, обвел желтыми глазами обзор и лопнул капиллярами. Радость переполнила его пакет, на котором он добрым вечером сидел на развалинах.
Бородач завибрировал. Он боролся с подступающими к лицу изменениями и старался скрыть свой доход. Ветер стал перемещаться из стороны в сторону, нежно обтирая небритые щеки и шею. Лампа запела серенаду плафону. А доктор вприсядку стал гонять просроченную колбасу по коридорам общей кухни.
Бородач улыбнулся, первый раз своей жизни за последние пятнадцать шагов. Хохот поднимался облаками вверх и рассеивался на лобовом стекле. Он был добр к пожилым и гуляющим с детьми. Но когда вода покрылась трясиной, заговорил мелодией из рекламы.
Доктор же, напротив, съев пельмени, загрустил так же, будто никогда не видел он и отражений в зеркале. Закрыв дверь