у постели. Но как напоить Ягиню? Она в бреду. Набрал ворон в клюв воды и из клюва поил ее. Пришла в себя немного она.
– Отвар, отвар, – шепчет, – в бане отвар.
Принес волк и отвар, поит ворон Ягиню им. А Баюн лег ей на грудь и, перебирая лапками, замурлыкал. День и ночь лежал на груди Ягини маленький котенок, рискуя собой, вытягивал из нее хворь на себя. День и ночь поил ее ворон то отваром, то водой. И отступила беда.
Проснулась Ягиня от холода. Осень ведь, а печь не топлена, и дрова все во дворе, надо бы принести их да печь растопить, но нет у нее еще сил выйти из дома. Выручил волк, натаскал дрова в своей пасти, затопила печь Ягиня. Прогрелся дом.
Неделю ухаживали подопечные Ягини за ней, пока не окрепла она. Поправилась Ягиня, и закатили друзья пир на весь мир, вернее сказать, на весь двор.
Пошла потеха. Серый сидит в засаде. Ворон показывает котенку, что у него перебито крыло.
Почти настиг котенок его, но выпрыгнул волк и придавил ворона лапой. Распластал крылья по земле тот. А Баюн обиделся, полагая, что отобрали у него добычу. Взъерошил свою черную шерсть, выгнул спину дугой и боком со страшным (для него одного) шипением, стал наступать на Серого. Но волк, придавив его лапой, облизал ему, мордочку. А ворон подхватил котенка, пролетел с ним над двором, затем посадил его на спину волка, и тот сделал круг с ним вокруг двора, почетный круг победителя.
Смотрит на своих опекунов Ягиня, заливается звонким смехом.
Так с хлопотами и потехами прожили они еще пять лет.
Теплым летним вечером, закончив вышивание еще одного наряда, посмотрела она на портрет любимого и промолвила: «Я здесь, я состарилась, поджидая тебя. А искал ли ты меня?» Задумалась она.
Неожиданно каркнул негромко ворон, она вышла на крыльцо и увидела перед собой двух детей, брата и сестру. Расспросила Ягиня их, как они оказались в такой глуши. Поведали ей дети, что мать у них умерла давно, а отец этой весной. И вот позвали сестрицу добрые люди в лес по ягоды и братца сказали взять с собой. Братец в лесу не отходил от сестрицы никуда. Нашла она большой куст сладкой малины, собирая ее, увлеклась и не заметила, как отстали они от людей. Аукали, аукали они, но никто им не ответил, пошли искать дорогу сами, так и забрели сюда.
Посочувствовала детям Ягиня, сладко накормила и напоила их. Улыбалась, глядя, как голодные ребятишки задорно уминают пирожки со сладкой малиной и медом, запивая их чаем из смородинного листа. Дети есть дети, им бы что послаще.
– Ешьте, ешьте, – подбадривала она их, – я еще напеку.
Положила их спать на мягкие перины. Решила, что утро вечера мудренее, как быть с детьми подумает утром. Оставив пирожки на столе, пошла спать сама.
Первой проснулась сестрица, разбудив братца, повела с ним беседу.
– Послушай, братец родной. Знаешь, куда мы попали? Это дом Яги, а она ведь страшная ведьма, детей заманивает в лес, ловит их там, тащит к себе, жарит и сжирает. А мы сами пришли. Давай, пока она спит,