пламя опало вместе с обрушившимися стенами, жар поубавился, опасность распространения огня прошла. Толпа с ведрами снова переключилась на единственный пострадавших дом. Не просто пострадавший, а почти стертый огнем с лица земли.
Толпа на глазах редела. Крики постепенно стихли, уступив место возбужденному гулу. Опасность миновала, и люди наконец-то смогли задуматься о том, что же произошло.
– Чей это был дом?
– А ты не знаешь разве? Писаря.
– Писаря?
– Харлина Шепелявого.
– Да будет милостива к нему Квалу! Как же это случилось?
– Не знаю. Я уже собирался спать, когда услышал крики.
– Посмотрите на эту Эльху! Она и здесь не упускает времени, чтобы продемонстрировать свои прелести.
– Отчего произошел пожар?
– Скорее всего, старый Харлин сам его устроил. Он постоянно по ночам лучину жег.
– За что и поплатился.
– Зря вы так. Хороший был человек. Мухи не обидит.
– Я ему до сих пор за два свитка должен.
– Считай, что уже не должен.
– Да брось ты! Может, все еще обойдется.
– Эй, никто Харлина не видел?
– Нет.
– А я видел, как от его дома кто-то с факелом горящим убегал перед пожаром.
– Хочешь сказать, его подпалили?
– Да брехня все это! Кому старый писарь сдался?
– А раз видел, чего ж не поймал?
– Не слушайте вы его! Какой дурак специально дом поджигать будет?
– А враги у него были?
– Был. Один. Старость.
– А я вот вам что скажу. Если и был поджигатель, то, знать, не из наших мест.
– Ну и хватил! Это почему ж так?
– Да у нас любой знает, чем один пожар может обернуться. Смотри, как всем миром навалились и затушили в конце концов. Потому что иначе все полыхнуло бы. Нет, свой поджигать бы не стал.
– Шеважа!
– Что?!
– Где?!
– Откуда им тут взяться?
– А мне почем знать? Только кто еще мог такое устроить?
– А ты не слышал, как они целую заставу намедни спалили?
– То застава в лесу, а то дом посреди Вайла’туна. Отсюда и до замка рукой подать.
– Вот и я про то же.
– Про что?
– Да не про что. Иди лучше спать.
Хейзит слушал эти обрывки разговоров, а сам судорожно пытался понять, что же могло случиться в самом деле. Поискал в толпе Дита. Может быть, он знает?
Возле колодца остались лишь наиболее упорные. Медленно накручивалась на бревно железная цепь с плескающимся ведром. Чьи-то руки выхватывали его из колодца и опорожняли в другое, которое передавалось по рукам дальше и выливалось одним последним взмахом на жертвенный костер.
Еще одна ночь потеряна, подумал Хейзит. Сейчас он не мог просто взять и уйти отсюда, не дождавшись возможности побродить по пепелищу и удостовериться в том, что вместе