которых смертная казнь есть и в которых она отсутствует… Все вполне наглядно.
«Пожизненное заключение страшнее!» Утверждение, основанное на бездоказательных домыслах. Самое страшное, когда нет надежды. А в заключении надежда жива. Может, удастся сбежать, может, будет очередная амнистия, может, скосят срок. В камере смертников надежды нет никакой. И это действительно страшно. Да и пожизненное у нас дают считанным единицам. Вспоминается только Радуев. А тем ребятам, названным «потрошителями» (см. выше), к примеру, дали от 14 до 22 лет. Первые из них скоро выйдут на свободу. Как полагаете, исправившимися, нормальными гражданами? Эта, кстати, еще одна проблема. Ведь ТАКИХ тюрьма не перевоспитает. Они выйдут еще не старыми, еще более обозленными. Где гарантия, что они не возьмутся за старое? По статистике большинство как раз и берется.
«Милосердие…» К этому святому чувству взывают люди, не имеющие о нем ни малейшего понятия. Режиссер С. Говорухин сказал однажды замечательную фразу: «Милосердие к преступнику есть жестокость по отношению к жертве. Милосердие к жертве есть жестокость к преступнику!» Кто более достоин милосердия, преступник или его жертва? Разве нормально, что родители убиенного дитяти должны оплачивать пребывание в тюрьме мучителя его? Наконец, кто говорит нам о милосердии? Господа либералы! Помнится, Хакамада, так рьяно защищающая теперь «бедных людей», перед выборами 99-го года прямо говорила, что пока не вымрет старшее поколение, ничего путного в нашей стране не будет. «Русские бабы еще нарожают!» – говорил ее коллега. Милосердие, знаете ли, милосердие…
«Народ еще не дорос…» Да, это всегдашний аргумент. Народ, де, дрянь попался! Быдло! Ну, хорошо. А многие известнейшие деятели нашей культуры: писатели, поэты, актеры, режиссеры, ученые, профессора, даже священнослужители – тоже не доросли? Они что, тоже быдло? Они что менее образованны и интеллигентны, чем ратующие против высшей меры господа? Неужели священнослужители менее гуманны, чем они? Сомнительно!
«Могут пострадать невиновные!» – наиболее здравый аргумент из всех. Но и он слаб. Приговор отнюдь не обязательно должен быть приведен в исполнение немедленно. Его можно отсрочить до выяснения всех обстоятельств, если такая необходимость есть. Впрочем, многие отморозки от вины не отпираются, а, гордясь своими «подвигами», в подробностях о них рассказывают, обнаруживая «преступную осведомленность». Тут, как говорится, факты на лицо!
В последнее время много говорится о росте жестокости в обществе. Но ведь именно вид безнаказанности преступников и озлобляет людей! И вызывает в них желание «разобраться самим». Повсеместного суда Линча не будет у нас, конечно, никогда. От хотения до дела слишком далеко. Хотят почти все, но многие ли действительно пойдут восстанавливать справедливость, зная, что за это их же и посадят? Родственники жертв могут. Но не доводите до этого! Смертная казнь как раз способна притушить накопившееся в обществе вполне естественное ожесточение,