приказал Геральт.
Впервые Синтия выполнила команду ведьмака раньше, чем осознала ее. Пачки вновь упали на асфальт, а Синтия рысью метнулась к легковушке.
– Заводи!
«Черкассы» зафырчали раньше, чем она успела усесться за руль. Стреляная, видать, машинка, не рванула дуром под пальбой, выстояла!
Двигаясь, будто робот или калека, Геральт кое-как втиснулся на переднее сиденье и выставил в окно ствол помповухи.
– Поехали!
Газанула Синтия от души, ведьмак даже охнул. Полуорка мысленно выругала себя: он же наверняка ранен!
Резких маневров Синтия теперь старалась избегать. Миновали вереницу кварталов с набившими уже оскомину усадьбами-крепостями, проскочили мимо куцего парка и небольшого озерца.
– Направо! – скомандовал Геральт и, как всегда, оказался прав. Спустя десять минут они выехали к оживленной скоростной трассе.
– Ты ранен? – обеспокоенно спросила Синтия. – Тебя перевязать?
Никогда она не думала, что будет так беспокоиться о мужчине. Совершенно постороннем мужчине. Хотя… разве теперь ведьмак Геральт посторонний ей?
– Да не ранен я, – пробурчал Геральт, морщась и шипя. – Ушиб разве что схлопотал.
– Но в тебя же попали! Я видела!
– Попали, – подтвердил Геральт. – Но я ведь мутант, не живой. У меня кости прочные.
«Бредит, – забеспокоилась Синтия еще сильнее. – Мамочки, что же делать?»
Кровью около дыры по-прежнему и не пахло. Впрочем, сидя за рулем не очень-то и рассмотришь. Поэтому Синтия тормознула у первого же придорожного мотельчика.
– Шахнуш тодд! – прошипел Геральт. – Больно-то как!
И принялся расстегивать сначала куртку, потом рубашку (тоже с дыркой), под которой обнаружился…
Разумеется, бронежилет. Что же еще?
– Тьфу! – ужасно рассердилась Синтия. – Я тут чуть с ума не схожу, а он шутит! Весельчак, тля! И когда ты его нацепить успел? Мы ж весь день вместе!
– О-хо-хо!! – стонал Геральт. – Честно? Когда назад уже на «Черкассах» ехали – в сортир мне вовсе не хотелось. Сначала я жилет тебе думал отдать. А потом прикинул и понял – лучше самому надеть. Видишь, прав оказался… Ы-ы-ы…
Под жилетом обнаружился обширный фиолетовый, будто чернильная лужица, синячище. А Синтия вдруг поймала себя на мысли, что после недель, проведенных с ведьмаком-учителем, теперь думает о синяке исключительно как о гематоме. В связи с чем и схватилась тут же за аптечку. За ведьмачью, разумеется. Геральт не возражал, когда Синтия полезла в его рюкзачок.
– Геральт! – спросила она минуты через две, смазывая синяк (пардон – гематому) рекомендованной увечным наставником едко-зеленой дрянью под названием «эликсир-лямбда». – А почему ты велел бросить деньги? Почему велел оставить этим уродам?
– Потому что это их деньги, – объяснил Геральт. – Я их не заработал. А ведьмаки чужого не берут. Даже у уродов. Такие, понимаешь, дела…
Видом с моста Синтия поневоле залюбовалась. Вода была зеленоватая, беспокойная; высокий берег,