ингредиент для королевского отвара, – пожала плечами Гортензия и шмыгнула носом. Боль потихоньку отступала, и слезы вместе с ней.
– Мне следовало бы догадаться….
– Его жена была ящерочуткой, а потом он овдовел, и они с братом нашли меня.
Ривотт кивнул. Подозревал, что папаша Гортензии и рад был сбагрить ее в хорошие руки! Посмотрел на жену и, не выдержав, пересел к ней. Обнял. Уложил голову Теззи к себе на плечо и осторожно, чтобы не испортить прическу, погладил по волосам.
– Ты пахнешь, как дешевая шлюшка, – усмехнулась супруга, но не шелохнулась. Ривотт только покачал головой, если Теззи пытается шутить, значит, ей становится легче.
– Не такая уж и дешевая, – больше для порядка возразил он и поспешил внести ясность. – Мне нужно было снять напряжение после бегов, отвлечься хотя бы немного. Тащить тебя в постель не хотелось. Мы почти чужие люди, и ты вряд ли была рада мне как мужчине. Проще заплатить. Ни обязательств, ни задушевных разговоров, ни принуждения.
– Зато заразы… – хихикнула Гортензия, выбираясь из его объятий.
– Зельевары сейчас лечат все, – заверил Ривотт и невозмутимо продолжил: – Может, прогуляемся немного в городе? Поужинаем вместе… Мне неудобно, что ты меня кормишь, а я ни за что не плачу. У тебя нет великих богатств, да и мне не пристало.
– Я еду на встречу в торговую палату и не знаю, хватит ли сил на прогулку. Освобожусь часа через два.
– Прекрасно, – согласился Ривотт. – Тогда жди меня там около выхода. Я забегу в холостяцкую квартиру, переоденусь и встречу тебя. Там и решим: пойдем к тебе сразу или погуляем.
– Договорились, – улыбнулась Теззи, и Ривотту стало спокойнее на душе. Отпустило чувство вины за невоздержанный язык и снова, как всегда после удачных постельных упражнений, захотелось петь.
Остановил карету и, помахав Гортензии, отправился воплощать задуманное.
Глава пятая
Два часа спустя разодетый с иголочки Ривотт ждал Гортензию около парадного входа в торговую палату. Он тщательно вымылся, но все равно время от времени ему мерещился запах духов девушки из борделя и хотелось провалиться сквозь землю. Сам не знал почему. Все казалось закономерным: они с супругой не оговаривали верности до гроба, он давно не юноша и имеет право на маленькие радости, но отчего-то на душе было неспокойно. Будто мальчишкой застали за воровством яблок из соседнего сада. В голове вертелось ее: «Ты пахнешь, как дешевая шлюшка», и закрадывалась мысль, что если раньше Гортензия могла раскрыть свои объятья, то теперь не сделает этого из обыкновенной брезгливости.
Впрочем, кого он обманывал? Вряд ли у Теззи было желание вообще раскрывать объятия. Если ей и хотелось нежности когда-то, то сейчас, похоже, остался только страх. Опасения, что самая прекрасная ночь любви закончится кошмарным днем. Ривотту страшно хотелось помочь той славной девчонке из детства: защитить, спрятать, заставить забыть о прошлом – но как это сделать, он не знал. Мог предложить разве