вошла в ванную комнату и посмотрела на себя в зеркало. Ее друзья были правы: внешне она почти не изменилась с тех пор, как была подростком. Или, во всяком случае, она не изменилась после тюремного срока шесть лет назад. У нее не было никаких морщин, а светлая кожа намекала на скорое появление веснушек.
Глаза свежо блестели, хотя она просидела за компьютером несколько часов подряд. Она взяла доску и пошла к двери. Даже для процессоров КТИ перебор множества альтернатив паролей может занять несколько часов. А то, что компьютер будет стоять включенным всю ночь, тоже ничего страшного. Низкочастотный звук охлаждающих вентиляторов был таким же усыпляющим, как и кондиционер в номере гостиницы, блокирующий нежелательные звуки с улицы. Даже само сознание того, что некие внешние силы продолжают на тебя работать, пока ты сам почти засыпаешь, тоже оказывало успокаивающее действие.
Глава 13
Эрик постучал в стекло на двери секретаря кафедры социологии. Женщина открыла и сказала, что профессор Ахмед Абдулла, как ни странно, находится у себя в кабинете, хотя это обеденное время и обычно он уходит на ланч. Хотя кто знает, а вдруг этот профессор социологии урбанизации был настолько поглощен своими исследованиями, что мог неделями обходиться без еды, подумал Эрик. Особенно если он занимается такими переломными для жизни проблемами, как «атипичные часы рабочего дня», «стратегии мейнстрима» и им подобные, чтобы назвать хоть некоторые из тех «суперинтересных» тем, которые он видел на доске объявлений у входа на кафедру. В другом конце коридора виднелась дверь, которая и вела, наверное, в кабинет Ахмеда. Если бы Эрик хоть чуть интересовался этой областью знаний, то ему, возможно, не хватало бы на стенах портретов таких великих социологов, как Эмиль Дюркгейм и Макс Вебер. Но он не интересовался. А потому отметил лишь стерильность интерьера, вполне соответствующую названию «институция». Странно. Потому что сам предмет социологии должен бы концентрировать внимание на таком в высшей степени свободном от всякой стерильности предмете, как отношения между людьми.
Ахмед сидел лицом к компьютеру и спиной ко входу. Эрик посмотрел на него через стеклянную половину двери. Костюм не из ширпотреба, а сшитый на заказ. Ни вельветовых брюк, ни застиранной тенниски, как заранее представлял себе Эрик человека, посвятившего свою жизнь чему-то малопонятному и трудновыразимому. Темные волосы красиво зачесаны. Ни одного седого волоска. Короткая бородка тоже выглядела ухоженной. Он решил испытать классическую тактику неожиданности.
– Тук-тук. Меня зовут Эрик Свенссон, инспектор уголовной полиции. Я хотел бы задать несколько вопросов об одной из твоих студенток, Анне Борг. – Не дожидаясь ответа, он вошел в комнату и сел на стул рядом с письменным столом.
Ахмед даже не поднял глаз от монитора. Он казался не удивленным, а скорее обиженным. «И в некотором роде он прав», – подумал Эрик. Хотя именно этого он и хотел – вывести человека из равновесия. Когда кто-то раздражен,