а дикобразы?
– Разве их можно есть?
– И это мне говорит военный моряк? Можно и даже нужно, если ничего другого нет. Тем более что у дикобраза мясо отменное. Вроде бы даже лучше кроличьего. Я, правда, не пробовал никогда.
– Некоторые и лягушек хвалят…
– Лягушек тут нет.
– Да полным-полно.
– Ни одной не видел.
– Они почему-то только в озере живут, неподалеку. Если очень хочешь, свожу туда.
– Нет уж. Это будет и правда крайний случай. Давай вернемся к тому месту, где в кустах трещало. Ты говорила, что это дикобраз.
– Зачем так далеко ходить? Если на ту сторону подняться, там полно нор. И вся земля засыпана иголками. Правда, охотиться лучше вечером или даже ночью. Днем они не любят высовываться.
– Ничего, выкурим. Огонь у тебя есть?
– Откуда?
– Да уж… А что у тебя вообще есть? Что ты взяла с той галеры, где оказалась по прибытии, и с разбитого корабля?
– Все в бочке большой храню и в этом сундуке. Крышка у бочки большая, удобно доставать.
– Можно взглянуть?
– Конечно. Раз мы союзники, имущество у нас общее.
– Интересно будет глянуть, что ты мне предлагаешь в обмен на половину замка и графства…
Как оказалось, Нью предлагала много чего, но обмен был вопиюще неравнозначным. К тому же не без странностей. В большой бочке и сундуке оказалось полным-полно малоценного в нашей ситуации хлама и совсем немного поистине полезных вещей.
Два тощих отреза цветной ткани, тусклое зеркало в серебряной рамке, подсвечник из полированной бронзы, тяжелый графин из дорогого красного стекла, лакированная коробка с катушками ниток и медными наперстками, шкатулка из черепаховой кости, заполненная неограненными самоцветами, и прочая ерунда, ценность которой была, как правило, спорной.
К сожалению, если брать по массе и объему, эта ерунда занимала процентов восемьдесят.
Настоящие сокровища можно было пересчитать по пальцам.
Узкий кинжал с иззубренным лезвием и неудобной серебряной рукоятью, сплошь утыканной драгоценными камнями. Деревянная фляга, стянутая кожаными ремнями. Несколько обрывков веревки и бухта тонкого прочного каната, почти не обтрепанного. Мешочек с солью. Еще один мешочек, на этот раз с молотым перцем, настолько жгучим, что даже крысы его не трогали. Керамическая кружка, две деревянные миски и деревянная ложка. Медный котелок.
– Это все? – не скрывая недоумения, спросил я.
– Да. Что-то не так?
– Да как сказать… Что с этим кинжалом? Он на пилу похож.
– Я им рубила бамбук и ветки. Затупился, а точила нет.
– Затупился?! Ну уж нет – дело куда хуже. А что, на кораблях не нашлось топора?
– Топора? Вроде попадался на глаза, но я не в том состоянии была, чтобы сообразить его прихватить.
Я еще раз взглянул в сторону бочки, заполненной зеркалами, яркими тряпками и прочей дребеденью, после чего начал подозревать союзника в укрытии совсем уж неожиданной информации. Ой темнит. Еще как темнит. Глаз да глаз за ним нужен.
Вслух