ли я или радовалась. Лишь бы без проблем и его место никто другой не занял. Так поступали все. Лизали толстую задницу Костина. А я так не умела. Не могла. Это мое детище. Моя группа! Вот только как-то со временем все позабыли, благодаря кому группа вообще существовала. Но теперь от нее осталось лишь название, которое мне больше не принадлежало.
– Давай, Рокс, соберись. Быстро запишемся и разбежимся по своим делам. В этот раз попробуй сделать все сразу.
Поджав губу, я кивнула. Опять ругали. Я расклеилась. На глазах появились слезы. Втянув воздух, я проглотила соль в горле и посмотрела на гитариста. Теперь было понятно, почему именно он. Смазливый, с прущей из всех щелей харизмой. Талантливый? Не более чем, Черт. Вот только тот был хулиганом. Парнем, который мог расфигачить гитару на концерте, показать голый зад фанатам. А что теперь?
Моя грудь больше не была достоянием общественности. Никакого мата, бросания вещей со сцены. Прыжков в толпу. Даже Дашка торговала моими автографами в тайне, потому что узнай Костин, чем промышляет соседка по лестничной площадке, вышвырнул бы меня из группы еще год назад. А пока я барахталась из последних сил, пытаясь выцарапать то, что должно было принадлежать мне. Эх, где была моя голова тогда?
А теперь унылое дерьмо, а не рок-группа «Roxane».
– Будет вам запись. И альбом, – ответила я, выходя из кабины лифта.
Ветер хмыкнул и прошел вперед. Я плелась следом. Вот бы мне так, как у тех из «Лисьей норы». Кадры из клипа до сих пор стояли перед глазами. И ритм, который отбивал пальцами Йохан.
Как жаль, что я не исписала ему всю машину. Возможно, сейчас мое настроение не было бы на нуле.
Покидала центр ближе к ночи. Все было не так. И голос слишком хрипел, и в ноты не попадала. И слова путала. Хотя, я интуитивно знала, что строчки должны были звучать иначе. Другие слова, другие звуки. Иное исполнение.
Сегодня я потеряла себя окончательно.
Забравшись в салон машины, я заблокировала замки и тихо разрыдалась. Та, кто не позволял себе слез с детства, захлебывалась в отчаянии, размазывая сопли по щекам.
– Как же! – я ударила ладонями по рулю. – За что? – заскулила, стирая влажные следы с кожаного обода. – За что?!
Но никто не мог ответить на мой вопрос. Возможно, я уже поизносилась. Перегорела? Отработанный материал…
Именно так сказал Костин месяц назад, когда я стала случайно свидетельницей его разговора с компаньоном. Они обсуждали новые проекты, а я летела пулей на встречу со Стасом, намереваясь тому показать новые тексты. Их я считала идеальными. То, самое что так не хватало. На злобу дня, поднимая острые темы. А в итоге Роксана шла в утиль.
Он давал мне шанс. Чертов месяц Костин испытывал меня, отвергая все предложенные тексты. А сингл, который мы с трудом записали, был не моим. Не мои слова. Ветер постарался, предоставив Станиславу свою песню.
– Да уж, Рокс, тебя конкретно так подсидели, – посмотрела в зеркало заднего вида. Опухшие красные глаза, разбухший нос от соплей.
В день свадьбы я действительно не опоздала, о чем сразу же торжественно