в одиннадцать утра от невыносимой жары и засухи во рту, Алан долго не мог понять, где находится и почему ему так плохо. Выпив залпом стакан воды, он набрал еще один, но поглотить жидкость повторно не смог. Вода встала комом в горле. Он вернулся в кровать и погрузился в воспоминания.
Алан не мог припомнить, чтобы натворил что-то непристойное или незаконное накануне, но ощущения были именно такими. Его разрывало непрекращающееся чувство стыда. Только не мог вспомнить – перед кем и за что. Он чувствовал себя настолько виновато, будто накануне согрешил против страны, религии, друзей, родственников, себя и, главное, Евы.
Пытаясь развеяться, Алан перебрался на диван и взял в руки книгу. Но его разум оказался не в состоянии удержать хотя бы пару прочитанных слов. «Если я не могу читать, может, получится писать», – проползла в голове мысль.
Алан подошел к письменному столу и дернул ящик – тот не подался. Алан похлопал руками по карманам, но ничего не обнаружил. Медленно он добрел до входной двери, где висела связка ключей с брелоком от автомобиля. В этой связке незаметно пристроился маленький ключ от стола.
Алан выдвинул ящик и достал синий ежедневник, но не стал его открывать. Он вытащил черную тетрадь А4 и описал в ней вчерашнее «приключение».
Преодолев апатию, он отправился в ближайшее кафе. Там он заказал себе яичницу с беконом и кофе. Алан не раз видел в кино или слышал от кого-то, что такой завтрак – это лучший способ избавиться от похмелья. Но он не смог поглотить и половины этого «чудотворного» средства. Состояние только ухудшилось.
После неудачного завтрака Алан отправился на работу. Денек выдался жарким, и за несколько часов испарились все последствия недельного дождя.
Алан с трудом выбрался из такси и скривил губы, когда увидел двухэтажное здание с вывеской «Фаркоп». Первый этаж сервиса представлял собой два, объединенных в одно помещение, бокса, каждый из которых отделялся от внешнего мира воротами, поднимающимися наверх. Алан открыл дверь, расположенную посередине, и тут же споткнулся о колесо, которое кто-то оставил прямо на входе. Он невольно выругался, и его услышал парень, что-то подкручивающий под капотом ржавого «нисана». Он без особых эмоций кивнул Алану в знак приветствия.
– Добро пожаловать в сервис, где вашу малютку ждут только забота и уют! – услышал Алан голос своего друга, спускающегося по лестнице.
– Это я, Нитеш, – тихо ответил Алан. Его раздражал звук даже своего голоса.
– О! Привет, – радостно выкрикнул индиец, – так ты все-таки решил зайти!
– Мне плохо, Нитеш. Ты можешь говорить тише.
– Хорошо, друг мой. Так лучше? – еле слышно прошептал он.
– Да, так намного лучше.
– Вижу тебе сейчас нехорошо. Значит, ночью было просто превосходно? – воскликнул Нитеш, тут же забыв, что секунду назад обещал говорить тише.
Алан никогда не мог понять, как Нитеш способен после подобных ночных загулов выглядеть таким бодрым и вдохновленным. Алан мечтал поскорее