склонности к свободе и независимости, устремлены на Париж… Несмотря на то, что Париж, возможно, сейчас был подавлен, я должен сказать вам, что борьба в Париже – это всего лишь небольшая стычка на заставах, что главное дело в Европе все еще впереди, и что не пройдет и нескольких десятилетий, как боевой клич парижский пролетариат: „Война дворцам, мир хижинам, смерть нищете и безделью!“ станет боевым кличем всего европейского пролетариата» (Август Бебель, Речь в Рейхстаге, 25 мая 1871 г.).
Однако в течение следующего года Маркс и Энгельс жаловался на то, что немецкая партия не присоединилась к Интернационалу, и на молчание социал-демократических лидеров по этому вопросу, особенно В. Либкнехта, который отвечал за международные отношения партии. Поэтому Энгельс писал Либкнехту следующее: «Какого взгляда на Интернационал придерживается „Комитет“ в Гамбурге? Теперь мы должны попытаться как можно быстрее прояснить там ситуацию, чтобы Германия могла быть должным образом представлена на Конгрессе. Я должен прямо попросить вас откровенно рассказать нам, как вы относитесь к Интернационалу. …. 1. Приблизительно сколько штампов было роздано во сколько мест и какие места задействованы? 208, подсчитанные Финком, – это еще не все? 2. Намерена ли Социал-демократическая рабочая партия быть представленной на съезде и ЕСЛИ ТАК, как она намеревается заранее войти в состав Генерального совета, чтобы ее мандат не мог быть оспорен на съезде? Это означало бы: а) что она должна будет объявить себя Германской Федерацией Интернационала в действительности, а не просто образно, и б) что как таковая она будет платить свои взносы перед Конгрессом. Дело становится серьезным, и мы должны знать, где мы находимся, иначе вы заставите нас действовать по собственной инициативе и рассматривать Социал-демократическую рабочую партию как чужеродный орган, для которого Интернационал не имеет значения. Мы не можем допустить, чтобы представительство немецких рабочих на Конгрессе пропало по причинам, которые нам неизвестны, но которые не могут быть другими, кроме мелких. Мы хотели бы попросить вас дать четкое заявление по этому поводу как можно скорее» (письмо Энгельса Вильгельму Либкнехту, 22 мая 1872 г.).
Адольф Хепнер, представлявший эйзенахскую партию, присутствовал на Гаагском конгрессе (2—7 сентября 1872 г.), кульминацией которого стало изгнание «врагов» – бакунистов из Интернационала: [9] (эти бакунисты подозревались в участии в секретной деятельности Альянса социалистической демократии). Однако его присутствие никак не прояснило отношения между Интернационалом и германской партией. С одной стороны, Адольф Хепнер, как и другие лидеры социал-демократов (А. Бебель, В. Либкнехт), стал жертвой репрессий, инициированных правительством Бисмарка, запрещавшим международные политические контакты: Хепнера приговорили к одному месяцу тюрьмы, а затем власти изгнали его из Лейпцига (весна 1873 г.), и ему пришлось переехать в Бреслау,