обученные люди для нее три раза всякие легенды разрабатывали. Ну, чтобы ей визу в Америку дали. То вроде бы она на съезд компьютерный едет, то на симпозиум какой-то научный. Но как наступало время ей на собеседование в посольство идти, так она и проваливалась. Как на экзамене. Она ведь честный и порядочный человек, а у таких все на лице написано. А у Алусика было написано, что врет она и ни на какой симпозиум ей не надо. А хочет она в Америке остаться. Таких в посольстве не любили и визы им не давали. Алусик сильно переживала и расстраивалась. «Знаешь, – говорила она мне, – я бы там хоть “бэбиситтером”» – нянькой, то есть, если по-нашему, – уточнила Донна специально для меня, – «хоть домработницей, да кем угодно! Только чтобы отсюда вырваться». Ей почему-то здесь все обрыдло. Она даже не могла сказать, почему.
В общем, потратила она на это мероприятие лет шесть своей уже немолодой жизни. Ничего не получилось. Тогда вроде бы плюнула она на все это и успокоилась. Но жизнь – штука интересная. Я думаю, что если по-настоящему чего-то захотеть, то это и помимо тебя сбудется. Так и вышло.
Однажды, когда Алусик уже и думать про свой американский переезд забыла, неожиданно звонит ей из Гонконга одна ее бывшая ученица. Ученица, тоже арфистка, в Гонконг вместе с мужем уехала и там на работу устроилась – в дорогом ресторане по вечерам богатой публике на арфе играть. И нужен был этому ресторану еще один человек. Сам понимаешь, на арфе не так много людей играть умеют.
Подумала Алуся, почесала затылок, да и решилась – была не была. Уволилась из своего музучилища, погрузила в самолет арфу и улетела на другой конец планеты. Там она полгода играла в русском кабаке сытой публике и получала за это приличные деньги. Кабак, конечно, не концертный зал, но платили там изрядно, и жаловаться было не на что.
Тут вдруг кабак этот закрывают, и у моей подруги возникает новая дилемма – куда ей теперь деваться. Виза у нее действительна аж до Нового года, а на дворе пока еще май месяц, и вообще непонятно, как теперь быть. Потыкалась она помыкалась, приехала домой, в Россию, на детишек посмотреть. Детишки у нее оба великовозрастные уже. Сын институт закончил, дочка на третьем курсе в столице обреталась. Все у них, вроде бы, в порядке. Беспокоиться не о чем.
Побыла Алуся с родней месяца полтора и надумала – если до декабря она работы в Гонконге не найдет, то все, возвращается опять в «совок» и больше не рыпается со своей стодолларовой зарплаты.
Уехала она снова в свое тридевятое китайское царство и попробовала преподавать уроки игры на арфе богатеньким китайским Буратино. И что ты думаешь. Оказывается, желающих научиться грести на арфе намного больше, чем мы с тобой думаем. Но не все это себе могут позволить. Уроки эти стоят бешеных денег. И пошло-поехало. Ученики к ней в очередь стояли. Доходы – с рестораном не сравнить! Алусик обрадовалась такому замечательному раскладу, продлила себе визу и теперь на полном серьезе взялась за свою жизнь. Поскольку материально она уже совершенно не нуждалась,