песню, пока не охрип, о далёких странах, о народах странных, о том, как в дремучем лесу обманул Заяц Лису, о том, как у тачки сломалась ручка, а тут как раз – муравьина кучка. Стыд-то какой! Лежу лицом в кучке той, невмочь подняться! Вот Муравьи и стали кусаться. Особенно отличился, который за нос уцепился: на носу повис, так нос и отгрыз. Пошёл я к Бабе Яге, Костяной Ноге: «Сделай мне, бабуля, новый нос по заказу!..» Отвечает Яга: «Могу, но не сразу. Вначале надо мерку снимать, размер носа определять: сколько в длину, сколько в ширину? Был ли нос твой крючком? Был ли пятачком? Был ли широк, огромен, нюхать удобен? А то, может, наоборот: свисал, прикрывая рот? Или же – вовсе был безобиден, на лице не виден? Тогда это – другой вопрос: как изготовлять скрытный нос?.. Опосля идёт подготовление прототипа: какого конкретно нос будет типа? Маненько кривой, али прыщавый какой, али вообще – навроде турецкой сабельки, а изнутри – текут капельки…» Послушал я бабку, схватил ноги в охапку, побежал к кузнецу, тут кузнец к моему лицу приковал носяру из чистого железа. Ни у кого нету такого носяного протеза! Всяк удивится, кто на нос мой глянет… одно плохо: к земле носом тянет! Тяжёл нос для ношения без опаски… но это так: присказка до начала сказки. Без цели, без причин – просто зачин!
Ильюха на задней скамье нетерпеливо заёрзал: очень Ильюху раздражали подобные виды говорения, потому что возникал у Ильюхи единственный вопрос, чёткий и жёсткий: зачем такое количество слов, если в них нету ничего по существу?
Васятка про себя хмыкнул, легко прочитав на лице Ильюхи все его страдания, да и перешёл к самому рассказу, Илью, видимо, жалеючи: невтерпёж уже мальцу, надо уважить!
– Не в тридевятом государстве, не в тридесятом царстве, а у нас, считай, рядышком тут, где такие же, как мы, люди живут, где практически нашенская местность и территория, – случилась история.
Голос Васятки обволакивал слушателей, и начинали вдруг возникать чёткие картинки, где прямо сейчас оживало всё, рассказываемое Васяткой, самым на то странным и удивительным образом.
– А дело было так. Сидел на пенёчке Иван-Дурак, и, в голове имея явные неполадки, мастрячил что-то вроде Рогатки. Только Дурак, хоть Дурак, да не прост! Рогатку мастрячит в человеческий рост. Изыскал в лесу дерево подходящее, двумя вершинами в небо глядящее. Топором тюк-тюк, пилою вжик-вжик, рукастый мужик, умелый мужик, трудится основательно, и напевает беспечно, хотя, по сути, Дурак, конечно:
«Ой, да будет у меня,
Ещё до исхода дня,
Хороша рогатина,
Круче, чем батина.
И станет стрелять,
Врагов поражать,
Точнее она,
Чем у старшего братана.
Недруги, трепещите!
Спасения не ищите!
Не видать вам, супостаты, пощады
От рогатки моей, проклятые гады!..»
Получилась рогатка у него велика. Но Ивашка, тесал да строгал пока, придумал колёсики для передвижения, чтобы выкатить рогатку на место расположения, откуда будет удобней, как раз, – рраз! – и попадать противнику