остановилась.
– Почему не надо? Ты куда-то спешишь?
– У меня нет денег.
Табаки моргнул совиными глазами. От верчения волосы его встали торчком, и вид сделался совсем безумным.
– А зачем деньги? Лорд угощает. Это же мы тебя пригласили. Кстати, цена чисто символическая.
Кролик поставил на стол поднос с тремя чашками кофе, молочником и расчлененными булками. Моих протестов никто не слушал.
– Не надо меня угощать, – попробовал я еще раз. – Я не хочу.
– Ну ясно, – Табаки разочарованно откинулся на спинку коляски. – Какой человек станет пить с тобой кофе, Лорд, после того, как ты дал ему по морде? Никакой.
Я почувствовал, как заполыхали щеки. Лорд барабанил пальцами по столу и не смотрел на нас.
– Ты бы извинился, – предложил ему Табаки. – Он же сейчас уедет. И получится как всегда. То есть не получится.
Лорд покраснел. Быстро и очень заметно, как будто ему надавали пощечин.
– Не указывай мне, что делать!
Хотелось уже не уехать, а провалиться сквозь землю. Так было бы гораздо быстрее. Я развернул коляску.
– Извини, – буркнул Лорд, не поднимая глаз.
Я застрял.
Коляска полуразвернута, голова вжата в плечи.
Я уже ничего не понимал. Даже в самых моих мстительных мечтах Лорд передо мной не извинялся. Как-то не удавалось это представить. Я выбивал ему зубы и сворачивал челюсть, он делался не таким уж красивым, обзывался и плевался кровью, но до извинений у нас не доходило.
– Я был тогда не в себе, – сказал Лорд. – Повел себя, как последняя скотина. Настучи ты Паукам, у меня были бы неприятности. Ты даже представить не можешь, какие. Я две ночи не спал, ждал, когда за мной придут. Пока не понял, что ты ничего не сказал. Хотел извиниться и не смог. Не получилось. И сегодня не получилось бы, если б не Шакал.
Лорд замолчал и наконец посмотрел на меня. Глаза у него были злые.
Я тоже молчал. А что было говорить? «Я тебя прощаю» прозвучало бы по идиотски. «Не прощу ни за что» – и того хуже.
– Ничего не понимаю, – сказал я.
– Чего ты не понимаешь? – живо откликнулся Шакал.
– Ничего.
– Теперь ты выпьешь с нами кофе? – спросил он вкрадчиво.
Настырный оказался тип.
Я подъехал к столу. Взял с подноса чашку.
– Все не так, – сказал я. – Не так, как должно быть. Вы ведете себя не по правилам. Никто не станет извиняться перед Фазаном. Никогда. Даже если пол-головы ему снесет.
– Где оно записано – это правило? – возмутился Табаки. – Что-то я о нем не слыхал.
Я пожал плечами:
– Не знаю. Там же, где остальные правила, наверное. Записано или не записано, но оно есть.
– Фу ты! – Табаки смотрел на меня почти с восторгом. – Какой наглый! Учит меня правилам Дома. Ни хрена себе!
Лорд вертел чашечку с «Лунной дорогой», пристально в нее всматриваясь.
– Из чего ее смешивают? – спросил он. – Что там?
Табаки фыркнул:
– Не знаю. Одни говорят – вытяжка из мухоморов, другие – слезы Стервятника.