навести хоть какой-то порядок Валентин. – Каждой из вас я дам сейчас по алтыну. Но вы мне честно скажите, кто из вас самая лучшая? Кто самая большая мастерица в вашем ремесле?
Эта попытка Валентина внести в разговор некую упорядоченность сразу же бесславно провалилась, так как раззадоренные обещанием дармовых денег девки вконец обезумели и лезли к двуколке, отталкивая друг друга и вопя:
– Я… Я… Я…
Валентин даже растерялся от такого напора бестолковых девок (ну как с такими людьми разговаривать?), но положение спас дон Альба. Он поднялся на ноги и, оттянув хлыстом самых наглых, взревел:
– Молчать, дурищи! Все назад!
Мера эта оказалась весьма действенной. Жрицы любви отлипли от двуколки и, вновь поднявшись на тротуар, выстроились в линеечку по его краю. Базар сразу же прекратился.
Валентин выбрался из двуколки и подошел к девке, стоящей первой с левого края. Он взял ее за руку и вложил в ладонь три копейки.
– Кто?
– Аська, – охотно ответила девка.
Он протянул деньги следующей.
– Кто?
– Аська…
Еще шаг.
– Кто?
– Аська…
Следующая.
– Кто?
– Я.
– Ты Аська?
– Нет. Ольга я. Но я самая лучшая.
Валентин смерил ее внимательным взглядом, переглянулся с доном Альбой и качнул головой.
– Нет. Молода слишком.
Следующая взяла деньги и, не дожидаясь вопроса, представилась:
– Аська – это я. Они не врут. Я действительно самая лучшая.
Внешность ничего, подходящая. Да и возраст соответствующий, не девочка уже.
– Дети у тебя есть? – поинтересовался Валентин.
– Зачем тебе мои дети, боярин? – удивилась она. – Ах, ты из этих… Тьфу! – Сплюнув, она бросила деньги на мостовую и отошла от края тротуара. – Поезжайте отсюда, бояре. Таких, какие вам нужны, вы здесь не найдете.
Следом за ней и другие отошли от края тротуара.
– Эй-эй, да вы меня не так поняли, – принялся оправдываться ошарашенный Валентин. – Мы совсем не такие! Мне просто нужно знать, есть ли у женщины дети, чтобы…
Но его, казалось, никто уже не слушал. Жрицы любви, словно позабыв о «боярах» и их обещании заплатить каждой по алтыну, уже вернулись на свои первоначальные позиции. Валентин поглядел на дона Альбу, словно спрашивая его: «Что же делать?» – но тот лишь пожал плечами в ответ. Валентин уже было собрался сесть в двуколку, чтобы уехать отсюда, как к нему подошла женщина лет тридцати и тронула его за рукав. Во время всеобщего ажиотажа среди ее товарок она, казалось, не проявляла никакого интереса к происходящему, спокойно стоя в отдалении.
– Я знаю, боярин, кто тебе нужен, – сказала она. – Эти соски… – презрительно улыбнувшись, она мотнула головой в сторону товарок. – Они даже не представляют, что значит быть лучшей. Понаехали тут… Вчера лишь из дремучих лесов повыбирались и вообразили себе… Деревенщина. – Она так