плечи, вышел. Я выдохнула, оглядывая кабинет. Что взять с собой? Зонтик, плащ, сумку… Эх, пообедать не успела. Теперь бы хоть поужинать…
Натягивая плащ, я вздыхала. Ладно, буду считать внезапную поездку экскурсией, новый город посмотрю, когда еще выпадет такая возможность.
Закрывала кабинет почти с улыбкой. Зонт в сумочку не вместился, пришлось держать его в руке. Я шагала по полупустому коридору, все еще уговаривая себя. Ну в самом деле, что мне дома вечером делать? Сидеть перед телевизором или бродить в интернете? Макс обиделся непонятно на что, его сегодня опять не будет. А так хоть развлекусь…
Кивнув знакомому охраннику, вышла из здания. Погода портилась на глазах. Небо выглядело так необычно, что я не удержалась и на миг остановилась, чтобы рассмотреть. Казалось, город накрыла темно-синяя чаша, из-под которой как края пирога блестели нежно-голубые стенки с прожилками золотых нитей из солнечных лучей.
Мое созерцание прервал автомобильный гудок.
Я вернулась на землю, столкнувшись с раздраженным взглядом и.о., сидевшего в джипе вместе с моим шефом. Так вот кто везет нас на встречу. Вечер в компании Кирилла Борисовича – то еще испытание… Понурившись, я подошла, аккуратно открыла дверь и села в красный джип.
Боссы обсуждали дела фирмы, а я, устроившись на заднем сиденье, безответственно углубилась в свои мысли. Дорога заняла два часа. Кирилл Борисович делал вид, что здесь меня нет, и то хорошо. Он настолько достал за последнее время, что даже звук его голоса мне казался неприятным. И тут ему позвонили.
Кирилл Борисович ответил на чистом английском. Я, закрыв глаза, откинулась на спинку сиденья, про себя удивляясь тому, что директор хорошо владеет иностранным, будто родным. Он говорил вообще без акцента. Если бы я встретила его в Англии, приняла бы за урожденного англичанина. Эдакий белокурый сакс.
И вновь вопрос: что я о нем знаю?
Ничего.
Внешне привлекателен. Большинство женщин корпорации обращали на него внимание. Однако я видела не обаятельного представителя сильного пола, а грубого мужлана-параноика. Он вызывал у меня только отрицание, с самого начала и по сей день.
Вынула из сумочки пудреницу с зеркалом и незаметно проверила макияж – все нормально. Я опасалась, что тушь потекла от жары. Жара… Даше сейчас хорошо. Муж рядом, отдых, тепло. Что еще надо? А у меня с этими переходами с работы на работу и отпуска не предвидится.
На улице стояла предгрозовая духота, плавный ход машины убаюкивал…
– Людмила Сергеевна, вы так озаботились отсутствием поставок, что вас нельзя дозваться, – где-то рядом раздался голос, грубо ворвавшийся в мой сон. Открыв глаза, я взглянула в зеркало заднего вида: губы и.о. скривились в нахальной ухмылке, а ярко-голубые глаза весело сверкнули.
Я встряхнулась, села и, облизнув пересохшие ото сна губы, ответила, выдерживая его шутливый тон:
– Ох как вы правы, Кирилл Борисович. Точно, погрузилась в проблему, и полностью. – Я лукаво улыбнулась, наблюдая, как изменился взгляд директора.
Он