на зиму, – всего не перечесть. Но главный труд, это, конечно, молитва. Непрерывная – и совместная, и уединенная. И вот этой молитвы не увидишь, если сам не молишься. Идешь по тропинке – впереди мелькнул человек, идущий навстречу. Подходишь, а там нет никого. Спрятался, уклонился от встречи, чтобы не прерывать молитвенное состояние. Это состояние иногда улавливаешь в ночную, утреннюю или вечернюю пору в храме и понимаешь, насколько оно сильно. Молитвы те же, что слышал в обычных церквях, но как-то звучат они иначе. Серьезнее, неспешнее, проникновеннее. И монастырское монашеское пение тоже неповторимо, оно какое-то особое, единоустное, спокойное в своей всепобеждающей силе.
День смерти – это день рождения
Есть ли в нынешнее время святые на Афоне – вот вопрос всем побывавшим на Святой Горе. Лично я уверен, что есть. Хотя сам их не видел. А может, видел, но, по грехам своим и недостоинству, не понял, кто предо мною.
Но почему я так заявляю? Потому, что видел здесь и осознал главное в нашем мире – отношение к смерти. Мы ее боимся, а здесь день смерти – это день рождения в жизнь вечную. И понять без этого вразумления Афон невозможно. Вот попробуйте не бояться смерти. А здесь этот страх отступает. Смерть страшит привязанных к земному, а здесь никто не озабочен земным. Здесь все ничто: деньги, успех, известность, сила физическая, власть, даже и времени настоящего здесь нет. Как? И времени?
Да, и времени. Ведь время дано нам в наказание за первое грехопадение. Времени не было, и нет его у Бога. У Него все враз: настоящее, прошлое и будущее. А у нас и настоящего нет. Было утро, и нет его, вечер приближается.
А что такое афонская полночь? Это закат, это погружение солнца в глубины горизонта, это начало новых суток. Но и это не время, это сигнал колокольчику звать на молитву. Переливистый звук летит по коридорам, вскоре трель колокольчика подхватывает колокол на колокольне, но вот уже и колокольчик и колокол в прошлом, а в будущем то, что возглашается, поется и читается. И это летит в пропасть времени, а вечность все пред нами.
Монахи Афона постоянно устремлены в вечность.
Г.А. Косяков. Русский собор Руссик на Афоне. Акварель. 1911
Патриаршие, ставропигиальные
Афоном за долгие годы его вековечного стояния руководили и византийские императоры, и турецкие султаны, и константинопольские патриархи. Это внешне. Внутренне же Афон всегда жил своими преданиями, обычаями, традициями. Они были или закреплены в монастырских уставах или передавались изустно. Власти противились этому, но и монахи были непреклонны. Попробовали турки в 1860 году установить законодательство для Афона – не получилось. И следующие попытки провалились. Не хотело монашеское сообщество жить по светским указам. И добилось своего. В 1911 году афонские старцы определили «Главные канонизмы Святой Горы». Турецкое правительство не утвердило их, и, как будто в наказание за это, через год Афон стал греческим, а вскоре получил международное признание. Каждый год 10 мая вспоминается, как в этот день в 1924 году была принята