суров, но справедлив – в этом его сила».
С той минуты, когда Робинзон приструнил Бузотера, на необитаемом острове действительно воцарился неукоснительный порядок – в том смысле, что белому человеку никто не противоречил.
Добившийся своего Робинзон намеревался уже отправиться в свою домашнюю пещеру, где заняться приготовлением нормальной отбивной и пошивом одежды, но внезапно сообразил: а что если туземцы, убоявшись строгости закона, никогда больше не выйдут на протоптанную тропинку, вообще не посетят местность, где спасшийся при кораблекрушении Робинзон нашел убежище? Придется опять вести натуральное хозяйство. Но собирать съедобные раковины – особенно после такой богатой добычи, как упитанная коза, – как-то не улыбалось. Поэтому, полный желания организовать на необитаемом острове самую современное и передовое хозяйство, Робинзон принял волевое решение: отправиться вместе с туземцами в их туземную деревню, чтобы ознакомиться с ее местоположением и на месте произвести общее, так сказать, инспектирование.
– Я! Иду! С вами! Вы! Меня! Проводить! К своим! Хижинам! – попытался он донести мысль до туземцев.
Те, прижимая к груди мясные остатки, помалкивали.
– Жижинам! Сакон! Баракунда паргудо кордумо! – наконец повторили туземцы, соглашаясь.
Они согласно закивали подбородками и, взвалив на плечи доставшуюся им долю, направились в противоположную пещере сторону. Робинзон пристроился в конце процессии, наблюдая, как бы кто из туземцев не сбежал. Так, на всякий случай. Впрочем, строгость закона и неукоснительность наказания за его неисполнение оказала на местных столь благостное воздействие, что туземцы и не думали сбегать, а привычно двигались в известном им направлении, изредка оглядываясь проверить, не отстал ли Робинзон.
Робинзон в самом деле отставал, поскольку идти по тропическому лесу с несколькими кусками мяса и козьей шкурой наперевес было несподручно. Вскоре, совсем умаявшись, он приказал туземцам остановиться. Процессия послушно затормозила.
– Ты, – сказал Робинзон, наставляя указательный палец в грудь одного из туземцев, а именно Бузотера. – Мне тяжело. Возьми мой груз мяса. Шкуру, так и быть, понесу сам.
Бузотер, на лбу которого красовалась внушительная шишка, не ответил.
– Исполняй немедленно, – пригрозил ему Робинзон. – Это закон, понял? Если не исполнишь мое законное требование, снова получишь по лбу.
Бузотер сверкнул глазами и скривился, но – видимо, памятуя о неотвратимости наказания за неисполнение законных робинзоновых требований, – взвалил дополнительный груз на плечи. В таком порядке они прошествовали по тропическому лесу еще около получаса, когда передние из туземцев что-то приветственно загорланили, и процессия вышла из зарослей на очень приятную солнечную поляну, на которой располагалось туземное поселение.
Поселение состояло из нескольких десятков небольших по размеру хижин, сплетенных из тонких