те болели, сгребал листья в садах у пожилых людей, приносил записи лекций и книги тем, кому, по его мнению, они могли потребоваться, платил за пребывание в летних лагерях детей из малообеспеченных семей. Когда он умер, церемония отпевания усопшего в церкви длилась более трех часов – так много людей захотело поделиться воспоминаниями об удивительной доброте этого человека.
Когда доброта становится неотъемлемой частью нашей жизни, нам не нужно задумываться над тем, стоит ли проявлять ее в той или иной ситуации. Куда бы мы ни отправились, доброта – наш верный и постоянный спутник.
Однажды я видел телевизионное интервью с женщиной, которая только что освободилась от мужа-тирана. Когда интервьюер спросил ее, как ей удалось выжить, она ответила, что иногда пережить день ей помогала улыбка человека, встреченного в магазине или на улице.
Каковы бы ни были наши привычки, настоящее или прошлое, каждому из нас постоянно представляется множество возможностей проявить доброту к людям в телефонном разговоре, в офисе и дома. Окутывая себя добротой, мы можем изменить жизни очень многих людей.
Когда доброту отвергают
Третий аспект изменения отношения к жизни заключается в том, чтобы понять, что не все зависит от нас. Мы не в состоянии заставить людей позитивно реагировать на проявления доброты с нашей стороны. Каждый из нас обладает способностью принимать любовь и отвечать на нее или отвергать ту любовь, которую нам предлагают. Когда человек отвергает нашу доброту, очень легко забыть о нем или разозлиться. Но люди имеют право принимать доброту с благодарностью, отвергать ее, обвинять нас в эгоизме или отвечать собственной добротой. Реакция другого человека не поддается нашему контролю.
Блейк пристрастился к наркотикам, когда ему было десять лет. Первую программу реабилитации он проходил в тринадцать. К двадцати годам за его плечами было уже четыре курса. Даже став успешным художником, Блейк постоянно возвращался к наркотикам. Все эти годы его мать, Мэрилин, не переставала любить сына. Когда врачи сказали Блейку, что наркотики вредят его сердцу, мать любила его. Когда наркотики заставляли его выкрикивать ей в лицо страшные вещи, она любила. «Это не мой сын», – говорила она себе в минуты самых ужасных проявлений болезни Блейка. Мэрилин верила в то, что в глубине души ее мальчик остался прежним.
Временами ради любви ей приходилось говорить Блейку «нет» – например, когда ему нужны были деньги или когда он хотел переночевать дома, чтобы украсть что-нибудь и продать. Но Мэрилин постоянно напоминала сыну, что любит его. Она чувствовала, что должна стать символом надежды и света в жизни Блейка.
После двух операций на сердце Блейку оставалось жить всего два года. Мать не хотела, чтобы он умирал в одиночестве или в государственной больнице. Она приняла его в свой дом и заботилась о нем до конца. Даже перед смертью сын не извинился за свои поступки, но его отношение к матери стало меняться. Он чаще встречался с ней взглядом,