вот чему отдавал он все свое свободное время. Его преследовала полиция, разыскивала «с фонарем в руке», но все это только удваивало его энергию и жажду борьбы…»
И далее:
«…С этого (1903. – С.К.) года он по поручению организации начинает «путешествовать» по разным городам Закавказья. В том же году… он направился в Батум для устройства нелегальной типографии. Но на станции Батум его арестовали… С этого момента начинается новый период в его «беспокойной» жизни… Тюрьма стала его второй школой. Посредством постоянных занятий, чтения социалистических книг и участия в дискуссиях он заметно увеличил свой умственный багаж, Здесь же окончательно сложился у него тот непреклонный революционный характер, которому завидовали многие его товарищи…
…Характерным свойством Телия было именно то, что он отрицал фракционный фанатизм, всем своим существом презирал слепое подражание и до всего хотел дойти своим умом…..После этого он становится апостолом революционного марксизма (большевизма). По решению организации… он направился в Баку. Устройство типографии, налаживание работы районных организаций, присылка статей для «Пролетариатис Брдзола» – вот чем занимается там тов. Телия… Изумительные способности, неиссякаемая энергия, независимость, глубокая любовь к делу, геройская непреклонность и апостольский дар – вот что характеризует тов, Телия…»
Это все – и о Сталине.
Слова для характеристики Телии молодой Коба отыскивал, представляя свои «путешествия» и свои «периоды беспокойной жизни»…
Тифлис… Батум… Сухум… Кутана… Баку и опять Тифлис, Батум… Вот тогдашние сталинские кавказские «туры».
Он так же, как Телия, налаживал работу, убеждал людей, писал листовки и статьи, редактировал газету, организовывал стачки на заводах Манташева и Ротшильда, арестовывался, сидел в тюрьмах…
Но также легко усматриваются параллели (не чванные, а естественные) с самим собой и в статье Сталина о Бебеле.
Она начиналась так:
«Кто не знает Бебеля, маститого вождя германских рабочих, когда-то «простого» токаря, а теперь знаменитого политического деятеля, перед критикой которого, как перед ударами молота, не раз отступали «коронованные особы», патентованные ученые, слову которого, как слову пророка, внимает многомиллионный пролетариат Германии?»
Бебель вышел из самых «низов», и Сталин пишет об этом далее, подчеркивая:
«Некоторое разнообразие вносят в его (А. Бебеля. – С.К.) жизнь книги, чтению которых он посвящает все свободное время. Для этого он записывается в библиотеку на те 5–6 копеек в неделю, которые зарабатывает, таская воду для своей хозяйки…
Очевидно, нищета и лишения не только не разбили юного Бебеля, а, наоборот, еще больше закалили его волю, усилили жажду знания, зародили в нем вопросы, ответов на которые он жадно искал в книгах…»
Так же, по сути, шел к знаниям, так же закалялся и сам Сталин. И как о Бебеле, он мог сказать о себе: «С тех пор жизнь (Бебеля) сливается с жизнью партии, его печали и радости – с