человек, которым приходится держать под контролем полмиллиона. Нелегкая работа, даже в спокойные времена. А когда начались проблемы с Аяксом – если вы сказали мне правду, – моряки и купцы потребовали защитить их. Не говоря уже об обычной напряженности между греками и иудеями. Феллахи, селяне, живущие на побережье, уже готовы восстать из-за набегов на деревни и ограбленного храма. Да, кстати, еще одно… – Петроний заговорил с особенной горечью: – Последние отчеты замерщиков на Ниле свидетельствуют, что ожидается плохой урожай.
– Воды мало? – предположил Катон.
– Наоборот, слишком много, – покачав головой, ответил Петроний. – Разлив Нила в этом году будет много сильнее обычного, значит, и спадать вода будет дольше. Сеять начнут позже. Феллахи будут голодать, и налоги упадут. С первой проблемой еще есть кому справиться, но, как говорится, Вулкан кастетов не кует, так что я сразу получу по глее, когда в казначействе заметят снижение налоговых поступлений из Египта. – Петроний беспомощно развел руками. – Так что ваш приятель Аякс появился в самый неподходящий момент.
Макрон, прищурившись, мрачно поглядел на него.
– Аякс мне вовсе не приятель, командир, – сказал он.
– Это фигура речи, – отшутился Петроний.
Их прервал стук в дверь. Все трое обернулись. В комнату вошел часовой.
– Командир, привел того египтяшку из храма, о котором вы сказали, он снаружи.
Петроний вздрогнул:
– Солдат, я бы очень попросил, чтобы ты и твои сослуживцы более уважительно высказывались о гражданах нашей провинции.
– Командир? – моргнув, переспросил легионер.
– Египтяне, а не египтяшки, ага?
– Есть, командир.
– Отлично, веди его сюда.
Катон поглядел на Макрона и резко выдохнул. Они ждали, когда же уцелевший при разгроме храма расскажет о происшедшем.
Глава 5
Хамед оказался рослым и крепким парнем. Его покрытая синяками голова была выбрита, но после нескольких дней без ухода покрылась темной щетиной. Чуть моложе Катона, с глубоко посаженными темными глазами и широким крючковатым носом, он был типичным египтянином. На нем была простенькая красная военная туника, которую ему, видимо, дали уже здесь, догадался Катон. Хамед стоял перед ними, босой, не кланяясь. Свободно говорил на греческом.
– Вы послали за мной, господин, – сказал он, ухитрившись произнести последнее слово со снисхождением.
– Действительно, – согласился губернатор. – Хотел бы, чтобы ты все рассказал этим двум офицерам.
– Зачем? Я уже дал показания, которые записал ваш писец. В этом нет необходимости, пустая трата времени.
– Незачем делать из этого великое дело, – хмуро сказал Макрон. – Просто будь хорошим парнем и изложи нам подробности.
Жрец оглядел Макрона с ног до головы.
– Позвольте спросить, с кем разговариваю?
Макрон развернул плечи:
– Центурион…
– Хватит! –